Мудрый король

– Потому что не увидит веских причин. Подумаешь, бесплодна! Да она еще в куклы у тебя играет, а ты собрался вести ее на суд.

– И все же я это сделаю. Но для начала у нас с ней состоится разговор. Она должна знать, в чем ее обвиняет супруг.

– А ведь она любит тебя, Филипп. Неужели ты сам этого не видишь?

– Знаю.

– И ради своей политики ты решаешься на такое испытание ее детского любящего сердца? Честное слово, мне искренне жаль бедную королеву Изабеллу. Черт меня дернул дать тебе такой совет.

– Успокойся, Гарт, ты тут ни при чем. Я и сам думал об этом. К тому же я ведь сказал тебе, что это всего лишь игра. Не думаешь же ты, что я и в самом деле ее брошу? У нее огромное приданое, только сумасшедший может разбрасываться такими кусками. И потом, я ведь тоже ее люблю; она такая тихая и милая…

– Ты готовишь ей суровое испытание, Филипп. Вспомни, как говорили древние: «От любви до ненависти один шаг».

– Тебе не мешало бы призадуматься о том же, Гарт. Среди придворных дам есть одна, которой ты пришелся по сердцу. Вот уже сколько времени она бросает на тебя вожделенные взгляды, а ты и ухом не ведешь. Клянусь, еще день, другой – и я сам сведу вас. Кстати сказать, она мила, красива и нежна. Правда, была замужем, но это ровно ничего не значит. Ей двадцать шесть, она на год моложе тебя.

Гарт усмехнулся:

– Любопытно. И кто же был мужем этой дамы?

– Он умер в прошлом году. Не удивляйся, но это Генрих Молодой, сын моего врага.

– Маргарита?! Филипп, но ведь она твоя родная сестра!.. И ты говоришь, что она… она… Черт побери, но ты не шутишь ли? Представь, каким я буду выглядеть идиотом, если окажется, что это тебе только показалось. А может, ты затеял какую-то игру? Такие игры мне не нравятся, и если окажется, что ты всего лишь пошутил…

Филипп подошел ближе, обнял друга за плечи, заглянул ему в глаза.

– Я не имею привычки разыгрывать своих друзей, Гарт, ты, кажется, давно должен это уяснить. Для этой цели у меня хватает моих вассалов и волчат с далекой Англии, которые вырывают друг у друга куски мяса, не подозревая, что в конечном итоге они достанутся мне. А то, что Маргарита моя сестра – так в этом ничего страшного. Она всего лишь женщина. И не в простолюдина она влюбилась, черт возьми!

– Влюбилась?

– Ты сам это увидишь, когда войдешь в покои королевы.

– Я войду в покои королевы? Но зачем?

– Ты скажешь ей, что я немедленно желаю переговорить с ней.

– Ах, вот оно что… Значит, ты хочешь послать меня за своей супругой?

– И немедленно.

– А Маргарита?…

– Она будет там. Где же ей еще быть? У них там весело: труверы поют дамам свои песенки о любви, о страданиях и даже о крестовых походах. Тебе достаточно будет бросить всего лишь один взгляд на мою сестру, чтобы убедиться в правдивости моих слов.

Гарт помедлил, переступив с ноги на ногу. Сел на диван, снова встал и принялся ходить по комнате от окна к окну, сложив руки за спиной и задумчиво глядя в пол. Потом остановился.

– Когда я должен идти?

– Дождемся Герена. Я послал его в церковь, чтобы он нашел приходскую книгу. В ней, он уверяет, есть сведения о том, что наш брак невозможен из-за кровного родства. Это и явится второй причиной расторжения союза.

– Как! Ведь ты сказал, что не собираешься этого делать!

– Я должен дать понять тестю и теще, что мне ничего не стоит развестись с их дочкой, даже несмотря на ее приданое. Но я не собираюсь его возвращать, и мне придется пошевелить мозгами, чтобы в конце концов отказаться от развода. Это тонкая игра, Гарт, и я должен выйти победителем.

– Дай-то бог, Филипп. Только не стоит ли посвятить в это саму королеву? Меня тревожит ее хрупкое, любящее сердце.

– Нет, так будет естественнее. Никто не должен подметить фальши, а она непременно бросится в глаза. Искусственные слезы сразу же вызовут подозрения. Но оставим это. Как наши дети? Как твой Раймон? Чем они занимаются?

– О, они не скучают. Раймон любит скакать на деревянном коне и махать игрушечным мечом, сбивая с полу тряпичных солдат. А Эрсанда играет в куклы. Потом они пускают мыльные пузыри и гоняются за ними. Кроме того, у них есть свистульки в виде рога. Так они подзывают друг дружку, а в это время служанки вытаскивают из укрытий маленькие чучела оленей на колесиках. Раймон гоняется за ними с луком и стрелами, а Эрсанда сопровождает его с маленьким игрушечным соколом на руке. Еще они бегают друг за другом и играют в мяч, днем под присмотром фрейлин гуляют у реки, а вечером перед сном кормилица рассказывает им чудесные кельтские сказки.

– Твой сын признал тебя? Как он тебя зовет?

– Представь, он уже несколько раз назвал меня папой. С каждым днем он делает это все чаще. – И Гарт улыбнулся, опустив голову.

– Чему ты удивляешься? Ведь так и должно быть.

– Я стараюсь привыкнуть, Филипп, но мне трудно. В такие мгновения я чувствую себя неловко, будто он зовет не меня, а кого-то другого… Но, должно быть, я скоро привыкну.

– Несомненно. А Герен? Что чувствует он? Ему, бедняге, труднее.