Мудрый король

– Не состоится? – переспросила сестра, удивленно вскинув брови. – Но почему, Филипп? Объясни, я ничего не понимаю.

– Я тебя очень люблю, сестренка, а потому буду говорить с тобой прямо.

– Согласна, я ведь тоже тебя люблю. Какие между нами могут быть секреты? А теперь говори, чего ты хочешь?

– Чтобы ты стала любовницей короля.

– Которого?

– Того, который стар.

– Значит, Генриха Плантагенета, – протянула Адель, недобро усмехнувшись. – Незавидную же роль ты мне отвел, братец. Можешь не объяснять, я и сама уже догадалась о твоей затее.

– Мне, право, жаль, Адель, ведь Ричард нравится тебе…

– Да? Кто это тебе сказал?

– Ты сама. Вернее, твое поведение с ним, твои глаза.

– Да, он и вправду нравится мне, Филипп. И он, конечно же, узнает о любовной связи нареченной невесты со своим отцом.

– Инициатором должен быть Генрих, а не ты. Ты – всего лишь жертва насилия, неуёмной похоти старого самца.

– Стало быть, я должна его очаровать? – игриво улыбнулась принцесса.

– Во всяком случае, сделать это не напоказ.

– Что же дальше? Я должна буду пожаловаться своему жениху?

– Я дам тебе верных людей. Они и донесут Ричарду об этой связи. Причем сделают это так, что отец уже не отвертится, вздумав заверить сына, будто это ты совратила его.

– Неплохо придумано. Что потом?

– Вдвоем с Ричардом мы разобьем Генриха, отнимем у него всё. Он забудет, что был когда-то графом Анжу, Мэна и Турени. Его пристанищем станет Англия, откуда он уже не высунет носа.

– А его сын Джеффри?

– У него Бретань. Захочет – кину ему еще кусок.

– А Ричард?

– Уберется к себе в Аквитанию. Впрочем, ненадолго. Я постараюсь добраться и до него, как советовал мне отец. Вот и нет державы Плантагенетов во Франции, кроме нескольких жалких кусочков земли.

– А я, Филипп? Что будет со мной?

– Сыграешь свою роль – возвращайся обратно. Ричарду, после всего, что ему расскажут, ты будешь уже не нужна.

– А ведь он тоже посматривает на меня с вожделением. Что, если его не тронут мои постельные цены с его отцом?

– Все зависит от тебя. Сделай так, чтобы он тебя возненавидел. У тебя это получится. Можешь, например, сказать при всех: «И после этого тебе, его сыну, не стыдно брать меня в жены?» Но, полагаю, до этого не дойдет.

– Я все поняла, Филипп, – поднялась с места Адель – красивая, статная, высокого роста. – Это нужно тебе, значит, это нужно Франции. Я сделаю так, как ты велишь. И потом, – весело добавила она, – я всего лишь подданная короля и обязана исполнять любые его приказы.

Филипп крепко поцеловал сестру.

А бедная Алиенора Аквитанская томилась в тюрьме Солсбери, узнавала о битвах ее сыновей с Генрихом и вспоминала своих трубадуров. Ее любимец Бернар де Вентадорн ушел в монастырь, а ее двор кривляк, шутов, подлиз и трубадуров, вместе со всей куртуазностью[42], пасторалями и рыцарскими романами, из Пуату перебрался в Шампань и Фландрию. Впрочем, ей было уже не до этого: она следила за борьбой сыновей с отцом и мечтала, чтобы победил ее самый любимый сын – Ричард.

Глава 22. Над головой юной королевы собираются тучи

В 1184 году король Филипп решил двинуть армию в Пикардию. Он долго ждал, но граф Фландрский полагал, видимо, что сын Людовика с ним пошутил или, во всяком случае, не торопит. Филипп желал отстоять права Элеоноры на графство Валуа и собственные права на приданое супруги – провинции Вермандуа, Артуа и Амьен, подаренные племяннице ее тетей и дядей Филиппом Эльзасским. Но вначале, дабы не вмешивалось графство Эно и, кстати, решив таким образом немного попугать своего тестя Бодуэна V, Филипп придумал ловкий ход. Такую же мысль подал Гарт.

– Ты всего лишь пригрозишь ему разводом, не трогая королеву, – повторил он, не предполагая, чем обернется его совет.

– Считаешь, это подействует?

– Думаешь, Бодуэн не рад, что пристроил свою дочь? Французская королева! Ему ли об этом мечтать? И вдруг король решает развестись!

– Гарт, это примут за правду! Я и в самом деле соберу Церковный собор и заявлю, что не желаю больше иметь своей женой эту девочку.

– Что ты скажешь, когда тебя спросят о причинах такого решения? Учти, они должны быть весомыми.

– Во-первых, я хочу владеть ее землями. Приданое приданым, но я должен быть там хозяином. Пусть, наконец, это уяснят ее отец и мать.

– Это ты решил для себя, но не для собора. Что же для него?

– Она бесплодна, Гарт!

Скрестив руки на груди, Гарт молча смотрел на короля. На губах его играла усмешка, улыбались и глаза.

– С чего ты взял, что она должна родить? Ей всего четырнадцать лет, она еще ребенок. Тебя поднимут на смех.

– Случаи таких ранних родов были. В истории франкских королей можно найти немало примеров. А мне нужен наследник.

– Согласен, но не думаешь ли ты, что с этим следует повременить? Представь, она родит через год, может, через два или три. Что от этого изменится? Почему она должна родить именно сейчас?

– Ты так и не понял, Гарт. Потому что я отправляюсь в поход на Пикардию.

– Не стыдно, Филипп? Ведь это я подал тебе эту мысль. Но учти, папа может не дать согласия на развод.

– Почему?