Муха на крючке

Может быть, странный звук, похожий на хлопок, или короткий вскрик. Василиса некоторое время лежала с открытыми глазами, уставившись в потолок. В соседней комнате явно что-то происходило. Послышалась возня, потом стон, вроде бы шаги. Василиса отбросила одеяло и спустила ноги на пол, пытаясь нащупать лампу на столике. Свет фонарей еле-еле продирался сквозь густую листву деревьев, росших в палисаднике, поэтому окно казалось черным и блестящим, как антрацит. «Может быть, мои гости развлекаются? — подумала Василиса, изо всех сил прислушиваясь. — А я появлюсь, как тень отца Гамлета, здрасьте, не ждали».

Тут из-под двери упала полоска света, и до Василисы донесся протяжный и ужаснувший ее до глубины души выдох «Аа-а-ах!» Ни секунды не раздумывая, она дернула на себя дверь и остолбенела. В комнате горел торшер.

Человек, с ног до головы одетый в черное, как раз спрыгивал с подоконника в палисадник.

Василиса видела его буквально одну секунду.

Словно тень скользнула в оконный проем. Гена стоял на кровати на четвереньках, ошалело глядя в лицо неподвижно лежавшей Светы. На простыне, которую в связи с жарой использовали вместо одеяла, зияла дырка, вокруг которой стремительно расплывалось алое пятно.

— Что случилось? — крикнула Василиса, поражаясь звонкости собственного голоса. — Что со Светой?

— Ее… Ее, кажется, убили! — прохрипел Гена.

Василиса хотела упасть в обморок, но у нее ничего не вышло. Словно во сне бросилась она к телефону вызывать «Скорую» и милицию.

Потом позвонила Кудесникову. Дальше все было как в бреду. Приехали врачи и милиционеры. Свету повезли в больницу, а их с Геной принялись допрашивать. Палисадник под окном был полон вспышками камер. Кто-то соскабливал с подоконника грязь в пакетик.

Квартира была наполнена людьми, которые беспрестанно двигались, не обращая никакого внимания на то, что творилось с Василисой.

Сейчас они были тут хозяевами и вели себя соответственно.

— Я проснулся, когда раздался хлопок, — рассказывал Гена. — Ничего не понял, конечно. Потянулся, включил торшер и тут увидел, что кто-то вылезает в окно. Оглянулся на Светлану — она вся в крови. Тут закричала ее сестра.

Когда наконец все улеглось, Гена, наспех понадевав на себя что попало, бросился к двери:

— Я в больницу! — крикнул он. — Позвоню, как только что-нибудь станет ясно.

Едва мотор его «Жигулей» взревел под окном, в квартиру снова позвонили. Это был Кудесников, который до поры до времени прятался неподалеку, чтобы не попасть на допрос. Плача, Василиса набросилась на него с кулаками:

— Ты во всем виноват! — кричала она. — Неужели непонятно, покушались на меня! Наверняка бандит думал, что это я лежу в постели с мужиком. И он выстрелил из пистолета! А ты! Ты ведь обещал мне, что покушения не будет, пока я не напишу заявления об уходе! Ты говорил, что меня не надо охранять и чтобы я не боялась! — Она била его в грудь, оттесняя к дивану, на который Кудесников в конце концов и свалился, потянув за собой Василису.

Она упала ему на грудь и затряслась в рыданиях. Кое-как успокоив, Арсений потащил ее на кухню:

— У тебя спиртное есть? — мрачно спросил он.

Василиса достала из холодильника бутылку водки. Он налил ей рюмку и заставил выпить.

Комок в горле постепенно растаял, и слезы полились из Василисы уже не ручьем, а рекой.

Позвонил Гена, сказал, что Света жива, но находится в критическом состоянии.

— Пока не приезжай, — велел ей Гена. — Надо будет тут дежурить по очереди. Сменишь меня утром, а пока постарайся прийти в себя.

Твоя собранность будет нужна.

— Я виноват, — стучал кулаком по раскрытой ладони Арсений. — Я действительно думал, что дело начнет разворачиваться только тогда, когда ты уволишься. И позволил себе расслабиться.

— Значит, ты не вел никакого расследования? Я правильно догадалась?

— Почти, — поник Кудесников. — Я вел другое расследование. Взял еще одно дело. Думал, справлюсь…

Василиса зарыдала еще громче.

— Но что за ошибку я допустил? В чем просчитался? Кто-то стрелял из пистолета с глушителем. Маньяк не мог этого сделать. Сменить леску на огнестрельное оружие? Вдруг, ни с того ни с сего…

— Я забыла показать тебе записку! — подскочила Василиса и побежала за сумочкой. — Вот! — сказала она, разгладив бумагу на столе.

Прочитав Василисину расшифровку, Арсений покачал головой:

— Просто в голове не укладывается! Нагромождение ерунды. Шерлок Холмс…

— Но моя сестра!

— Может быть, покушались в самом деле на нее? — предположил Арсений.

— Ты сам в это веришь?

— Да нет, конечно. Дело одно и то же. Душитель секретарш. Каким образом он выяснил, что ты представляешь для него опасность? Может быть, он не один? У него есть сообщник?

— Ты когда-нибудь слышал о маньяках, которые обзаводятся сообщниками? — укоризненно посмотрела на него Василиса.

— А что, если ты была права? Что, если это сам Таланский? Нанимая меня, он был уверен, что я ни до чего не докопаюсь. А я все-таки что-то нашел. Он умный мужик.