Муха с капризами

«Ай!» — взвизгнул он во сне — и проснулся. Огляделся вокруг. Тётки, правда, в воздухе не обнаружил, но в бок его что-то кололо. Последняя уцелевшая ветка канны.

Отхватил её зубами у самой земли, перевернулся на другой бок и вновь закрыл глаза.

На этот раз ему приснился чудесный сон. Чудилось ему, будто он стоит перед лавкой мясника — того самого, к которому тётка Катерина всегда ходит за мясом. Мясник этот был грубиян и человек совершенно невыносимый: никогда не позволял собакам зайти в магазин, хоть на самую маленькую минутку.

А тут вдруг он позволил Тузику войти вслед за тёткой Катериной в лавку. Не закричал на него, не схватил за шиворот и не выкинул за дверь. Мало того! Даже сделал вид, будто не замечает, как Тузик лакомится из лоханки обрезками, требухой — лакомством, от одного вида которого текли слюнки у всех собак в округе.

Тузик так увлёкся едой, что забыл обо всем на свете. Тут ворвался в лавку Каро — бульдог, страшилище. Заклятый враг Тузика и всех собак в городе. Тузик — на него. Каро — наутёк.

В погоню! Выскочили на рыночную площадь.

Но что это? Какие-то камни летят с неба. Один, другой, третий… Ой, больно, больно!..

«Ай-ай-ай!» — закричал Тузик и проснулся. Открыл глаза, глянул и как ошалелый кинулся бежать, поджав хвост. Не остановился он и за воротами. Только оглянулся. Тётка Катерина издали всё ещё грозила ему палкой.

— Я тебе ещё дам, не бойся! Получишь за свои дела! Только приди домой! — обещала она собачонке.

«Нашла дурака!» — шепнул Тузик в ответ и лёгкой рысцой двинулся в сторону рынка.

До угла бежал с поджатым хвостом, боязливо озираясь. На углу ещё раз обернулся. Преследовательницы уже не было видно. Тогда он гордо поднял хвост и спокойно, с достоинством двинулся вперёд.

На рынке у колодца всегда собиралось изысканнейшее собачье общество со всего города. Там в любое время можно было встретить кого-нибудь, с кем и поговорить приятно и поиграть любо.

Сегодня играми руководил Куцый, пёс высоко ценимый всеми за свой действительно милый характер.

«В салки или наперегонки? — вежливо спросил он. — Что вы предпочитаете?»

Выбрали салки. И уже решили начинать, когда вдруг в самую середину круга влетел Рыжий.

«Убью! — крикнул Тузик и кинулся на него. — Из-за тебя все неприятности! Уже пора ужинать, а я не смею домой показаться!»

Рыжик успел только крикнуть:

«Большие новости!» — и сразу пустился бежать, потому что выражение морды Тузика ясно показывало, что шутить с ним опасно.

«Трус!» — прорычал Тузик, не снижая скорости.

Рыжик тоже нёсся изо всех сил. Но каждую минуту он оборачивался и кричал:

«Тузик! Хватит! Большие новости!»

«Я тебе покажу новости!»

«Бричка у ворот!»

«Я тебе покажу бричку!» — рычал Тузик не останавливаясь.

«И хозяин и Крися уже сидят!»

«Я тебе покажу сидят! Стой!»

Рыжик, может быть, и остановился бы, но не мог. Он с разгона подкатился под ноги какой-то даме и чуть не сбил её с ног; отскочив, налетел на прохожего, который ел вишни. Пакет выпал из рук, вишни рассыпались, человек кинулся за палкой… А Рыжик, толкнув лоток торговки и чудом увернувшись от колеса телеги, очутился на противоположном тротуаре. Оттуда он снова крикнул:

«Тузик, торопись, — уезжают!»

Тут Тузик поверил, что Рыжик говорит правду. И помчался за ним.

По дороге получил по голове зонтиком от дамы, палкой — от человека с вишнями, гнилым помидором — от торговки.

Ошеломлённый, он присел на тротуаре. Осмотрелся. Рыжий уже исчез.

Побежал к дому. Смотрит — и у ворот пусто. Что делать?

Тут где-то в самом конце улицы замаячило что-то. Как будто Рыжий.

«Ой-ой-ой!» — взвизгнул Тузик и понёсся бешеным карьером. Уши у него так и прыгали.

Наконец вот она, бричка. Тузик, вывалив язык до самой земли и пыхтя, немного сбавил аллюр.

«Ну что? Не говорил я тебе? — спросил Рыжик. — А то бы ты опоздал!»

Тузик ответил ему признательным взглядом:

«Мир, мир! Дружба до гроба!»

Им встретилась Сплетня — противная собачонка.

«Сюда, сюда! — залаяла она. — Кролики в саду!»

«Не морочь нам голову! Ты что, не видишь — мы с хозяином едем?»

И морды у обоих были такие гордые и важные, словно они и впрямь ехали.

Глава третья

Бричка остановилась перед вокзалом. Там было уже полно народу. Поезд из Варшавы ожидался с минуты на минуту.

Тузик, пёс бывалый, который часто ходил на станцию, шепнул Рыжему:

«Ты только берегись вон того, что стоит в дверях. Ужасный грубиян!»

Рыжик подошёл к двери. Улучив момент, когда контролёр, отбирая билеты, отвернулся, он прошмыгнул у него между ног.

— Куда? Вон отсюда, паршивец! — закричал на него контролёр.

Но Рыжика это уже мало трогало. Отскочив на несколько шагов, он посмотрел на контролёра с презрением и тявкнул:

«Очень я испугался! Не видишь, что я иду с хозяевами?»

Поскрёб задними лапами землю и вприпрыжку двинулся вперёд.

Исполненный важности, он и не заметил, что как раз подходил поезд.

Что-то загудело, застучало прямо у него над головой, паровоз пронзительно засвистел. Бедный Рыжик присел, распластался на земле.

«Спасите!» — завопил он не своим голосом. Поджал хвост — и ходу!