Муки науки. Ученый и власть, ученый и деньги, ученый и мораль

«О! Вот этого я и ждал! Вот он – главный критерий истины по-норманофильски: СЕРЬЕЗНЫЙ ученый. Правильно про таких „ученых“ народ говорит, что кое-где моченый. Любой здравый человек с хорошим лексическим запасом, ознакомившись с работами Фасмера относительно этимологии русских слов, поймет, что это не научная деятельность, а, напротив, УМЫШЛЕННАЯ квазинаучная дезинформация. И прекратите уже, наконец, использовать в полемике намеки на „неправильную“ специализацию. Помните?: „специалист подобен флюсу – полнота его односторонняя“ (К. Прутков)».

Оппоненту Олега, называющему себя «Леха»

Серьезный ученый – не критерий истины ни «по-норманофильски», ни по-каковски, а оценка всей трудовой деятельности ученого научным сообществом и фактор доверия ученому. Прибаутки вроде ученый-моченый (есть еще и рифма печеный) складываются из зависти со стороны тех, кто никогда ничему не смог толком выучиться. Для обвинения ученых класса Фасмера в умышленной дезинформации нужны доказательства (и не легковесные), иначе – это ложь и клевета, направлены ли они против Фасмера, Шахматова или Ключевского или кого угодно другого. Что многие специалисты односторонни – в этом Прутков прав. Но Вам, уважаемый Леха, до этой односторонности добираться – как до Луны. Потому что и одну сторону развить очень трудно. Пребывать в гармоничном и всестороннем невежестве – куда как легче. Можно утешаться прибаутками и развязным хлопаньем по плечу гораздо более вдумчивых и потрудившихся оппонентов.

На вопросы Олега о полном молчании источников, близких к западным славянам, насчет варягов как вагров, об их идентичности с Русью антинорманисты, начитанные в Фомине, не могут ответить ничего. Выдвинутое Олегом сравнение антинорманизма с религией представляется мне очень метким. Антинорманизм действительно больше смахивает на религию, чем даже на идеологию, не говоря уж о научной концепции. Причем ныне уже это скорее не церковь, а секта. Нынешние антинорманисты – это типичные сектанты.

Они свято веруют в несколько догм, к которым истово подтягивают те мелкие детали (созвучия, туманные речения, многозначительные факты), которые удается выискать и встроить в нужную картину мироздания.

В самом деле, как бы Вы расценили тех фанатиков, которые свято веруют, что народ, к которому они принадлежат, – самый древний в Европе и самый успешный, что он никогда не был отстающим, а всегда обгонял другие народы, если же ныне есть отставание, то оно кажущееся, выдуманное, а все другие народы ему завидуют, злобствуют и стараются всячески нагадить.

Вторая догма состоит в веровании, что всякие факты, говорящие о противоположном (об огромных заимствованиях у других народов, о лучшем производстве и быте у других народов, о важной роли иностранцев и инородцев в истории данного народа), вымышлены злобствующими клеветниками и не могут быть ничем иным, как злостным учением.

Третья догма касается именно тех древних пришельцев, которые прописаны в собственной летописи данного народа. Догма состоит в том, что они либо не сыграли никакой роли (были всего лишь наемниками, слугами), либо сами были по происхождению из этого же народа, лишь случайно оказавшись вдали от родины, либо вообще не существовали – выдуманы летописцем или переписчиками.

Я нарочно максимально очистил идеи антинорманистов от конкретики, чтобы нагляднее выступила сектантская природа этого фанатизма. У них есть свое истинное писание – «Изгнание норманнов», есть святые (в них записаны Ломоносов, Гедеонов и Козлов), есть свои святомученики – Сахаров-второй и Фомин, есть свои еретики – например, Мавродин, который проповедовал антинорманизм не чистой пробы, есть отступники от веры – так, Авдусин всю жизнь возглавлял археологов-антинорманистов, а в конце жизни признал, что в Гнездове полно норманнов. И журналистка Васильева упрекала покойного в предательстве. Есть, конечно, и враги веры, которых они в своем воображении организуют в целое воинство с боевыми отрядами, колдовскими и воровскими практиками, дисциплиной, военными планами и главнокомандующим, ведущим в бой под знаменем норманизма. Но если очнуться и сбросить наваждение – то ничего же этого нет! И норманизма нет!

Вот этого потрясения антинорманисты страшатся пуще ада. Поэтому они готовы спорить бесконечно и никогда не признают правоты оппонентов ни в чем.

13. О норманнах, славянах и ариях.

Еще раз о фильме Задорнова и не только