Муки науки. Ученый и власть, ученый и деньги, ученый и мораль

Не обойдена и судьба подмосковного центра православия – Троице-Сергиевой Лавры. Добром помянута реставрация 1960-х годов: она была проведена с максимальным уважением к исконному стилю обители «смиренного Сергия». А вот к 2000-летию христианства новая реставрация расценена как грубое попрание настоящей церковной эстетики, потрафляющее неразвитым вкусам нынешних насельников Лавры и их спонсоров из «российской глубинки и малороссийских окраин». «Агрессивные цвета и провинциально-пестрые клумбы превратили Лавру в настоящий „пряник“ и „развесистую клюкву“… на… потребу массовому паломнику и заезжему интуристу» (с. 337).

Наконец, выходит за рамки отношения к памятникам и древностям более общая констатация: «Попытки РПЦ организовать „внутреннюю миссию“ в России с целью евангелизации общества обречены на провал, поскольку исходят из ложной посылки, что большинство населения является православным („по культуре“ или „по крещению“) и в силу этого автоматически принадлежит к Церкви» (с. 12). Вместо равноправного диалога о религиозных ценностях РПЦ предлагает исключительно миссионерское воздействие. В духе подчинения государства гражданскому обществу автор книги ратует за контроль общины за деятельностью духовенства всех уровней, тогда как руководство патриархии привыкло получать все блага – имущество и привилегии – из рук власти, а не на основе общественного договора.

Очень советую интересующимся охраной памятников культуры и духовными течениями в церкви почитать эту книгу чрезвычайно компетентного автора. В книге одиннадцать глав. В первой главе («Анамнезис: история болезни») показано, что и до революции русским археологам приходилось отстаивать памятники древности и старины от невежества церковных руководителей, и, пожалуй, государство шло впереди церкви. Следующая глава («Церковь и древность: два окна») поясняет, как литургические потребности церкви всегда вытесняли заботу о старине и вели к новоделам. Далее, по периодам прослежены в четырех главах (3–6) судьбы древностей в эпоху «религиозного возрождения» с 1990 года: «Радужные надежды и первые разочарования 1990–1992»; «Годы великого перелома 1993–1995»; «Эпоха „нового застоя“ 1996–1998»; «В поисках нового курса 2000–2010». Затем следуют четыре главы (7–10) с рассмотрением событий по областям: «Новгородские вольности»; «Берендеево царство»; «Московские этюды»; «Кремлевские тайны».

В последней, одиннадцатой главе («Святые немощи») рассмотрена яростная охота местных церковных владетелей за выгодными мощами, в которой попирается подлинность святынь и на их место воздвигаются абсолютно непричастные к святости кости и вещи, лишь бы привлекали паломников и приносили доход. Тут и мощи Серафима Саровского, Саввы Сторожевского, Александра Сквирского, и «десница Иоанна Предтечи», и государственная (с участием министров) суета вокруг якобы снисхождения благодатного огня на Пасху в Иерусалиме. Все это смешит неверующих и оскорбляет истинно верующих.

Статья А.Е. Мусина о девушках из Pussy Riot показывает, что он скептически настроен по отношению к нынешнему патриарху Кириллу (Гундяеву)[17]. Он считает, что жестокость властей по отношению к проступку девушек (безгласное кривляние в солее храма Христа Спасителя с последующим наложением звука) объясняется не только тем, что они просили Богородицу «прогнать Путина», но и поставили под сомнение легитимность избрания патриархом Кирилла. «Именно на амвоне „XXС“ 27 января 2009 г. „церковный Чуров“ – митрополит Исидор (Кириченко) объявил Кирилла победителем со вполне „путинскими“ 72,36 % голосов… За два дня до этого, на рейтинговом голосовании епископов, Кирилл набрал только 49,98 %». Отсюда, по Мусину, и «война компроматов» накануне патриарших выборов, удушение дискуссии на Поместном соборе, «многие участники которого разъехались из Москвы, по собственному признанию, с тяжелым сердцем» (с. 19). Тяжелые предчувствия теперь подтвердились историей с брегетом и особенно с «нехорошей квартирой».

Мусин считает, что те административные реформы 2004 года, которые знаменовали отход государственной власти от демократии и от которых власти приходится отступать теперь, были предварены и в какой-то мере предсказаны новым уставом РПЦ. Это те же подавительные архетипы русского православия, которые Мусин выражает формулой: «я начальник (вариант: президент, патриарх, чиновник, епископ), ты дурак». Книги и статьи А.Е. Мусина показывают, что в недрах русского православия зреют те же чувства протеста, которые обуяли все российское общество.

№ 7 (101), 10 апреля 2012

13. О правах эмбрионов

В нашей стране возобновился старый спор о позволительности или непозволительности абортов и, следовательно, планирования семьи. Если будет принят закон, запрещающий аборты, то и по этому показателю мы войдем в число стран, где по сей день этот запрет действует, – это страны Латинской Америки, Южной и Центральной Африки.