Мулен Руж по-русски. Пенталогия

— Тихо, Иван, тихо, не кричи, — Лапин ладошкой слегка прижал ему губы. — А теперь запомни раз и навсегда… Мы одна большая семья, один род, хотя и разных сословий. Но не сословие объединяет людей, а общее дело и дружба. И, чтобы защитить наш род, нашу дружбу от посягательств, мы вынуждены хранить свои тайны и передавать их только самым близким и верным людям. Есть такие знания, которые стоят миллионы рублей. Но нельзя их отдавать всем. Это то же самое, что перед свиньями раскидать жемчуг. Растопчут и не обратят внимание.

— Но почему? — удивился подросток.

— Потому, что большинство людей ленивы и, как правило, глупы. Монах, который обучал тебя медицине и боевым искусствам, пятнадцать лет учился этому в монастыре. Пятнадцать лет! Скажи, много найдётся тех, которые бы на пятнадцать лет закрылись в монастыре ради освоения знаний?

— Глядя на людей, которые меня здесь окружают, думаю, что нет.

— Вот видишь, Иван. Но существует другая опасность.

— Какая?

— Есть люди, которые сами обучаться не желают, но желают использовать обученных людей в своих корыстных целях. Возьмём Игната. Он знает фокусы. А представь, что найдётся жадный и властный человек, который заставит его использовать фокусы ради своего обогащения.

— Как же его можно заставить? — мальчик с улыбкой посмотрел на Кощеева.

— Поверь, Иван, способов много. Самый простой — большинство людей боятся боли, особенно женщины. Пригрозив человеку физической расправой можно заставить его сделать то, что тебе нужно.

— Есть такое. Наши учителя стращают некоторых учеников, чтобы от них чего-нибудь добиться.

— Чего добиться? — изумился Кощеев.

— Например, чтобы они ябедничали на других.

— Вот, видишь? — продолжил Лапин, — и таких способов много. Игнат боли не боится. Но если схватят его любимую женщину и скажут, что будут её пытать, то, как ты думаешь, смогут его заставить делать то, чего он не хочет?

Мальчик с грустью опустил лицо и пожал плечами.

— А ты лицо-то не прячь! А помни, что на каждую силу, найдётся другая сила! Вот потому-то мы и бережём свои секреты, чтобы наказать каждого, кто смеет нам угрожать. Но никогда своей силой не хвалимся. Ибо хвалятся только дураки, а умные люди спокойно делает своё дело, понял? — и Лапин с улыбкой хлопнул подростка по плечу.

— Я всё понял, дядя Иван, — улыбнулся в ответ подросток.

— А раз всё понял, то держи подарок от отца, — и Иван Андреевич достал небольшую продолговатую коробочку.

— Что это? — спросил мальчик.

— А ты вовнутрь загляни, может там леденец сладкий? — пошутил Кощеев.

— Да, ну, тебя, Игнат, — улыбнулся мальчик и раскрыл коробочку.

В коробочке лежала перьевая ручка. Почти год назад Алексей Петрович Казанцев при помощи своих юристов запатентовал это изобретение где только возможно. Технология же производства скрывалась от всех. С этого года перьевые ручки поступили в продажу и стоили весьма дорого.

— Что это? — не сразу понял Иван.

— Перьевая ручка, — ответил Лапин. — Теперь тебе не нужно будет постоянно мучиться, затачивая гусиные перья.

Стержень ручки был выполнен из дуба, и имел узорчатые насечки, чтобы не скользили пальцы. Само перо изготовили из нержавеющей стали и отполировали до зеркального блеска. На него можно было надеть колпачок, который имел вид медведя обнимающего дерево.

— Какая красота, дядя Иван! — воскликнул подросток, вертя ручку в руке.

— Отцу скажи спасибо! А вот письмо от него, где подтверждается, что это его подарок, а то не дай Бог, кто-то захочет обвинить тебя в чём-то нехорошем, — с этими словами Лапин передал письмо мальчику.

— Игнат, передай отцу мою благодарность, и скажи, что я его сильно люблю и всех остальных тоже! — добавил довольный мальчик.

— Береги, тёзка, подарок и помни, о чём мы с тобой говорили. А нам пора.

Иван по очереди обнял Лапина и Кощеева, после чего они развернулись и пошли по своим делам. А мальчик ещё некоторое время стоял у проходной и смотрел им вслед.

ПЕТЕРБУРГ. ПРИКЛЮЧЕНИЯ ИГНАТА

День клонился к вечеру. Небо над Петербургом было заляпано облаками, которые мешали солнцу рассматривать людей, спешащих после трудового дня по своим делам. Ветер, дующий со стороны Финского залива, хулиганил и придирался к прохожим, то сбивая с них головные уборы, то бросая в лицо мелкую пыль. Лапин стоял на набережной и ждал Игната, который должен был прийти ещё полчаса назад. Иван нервничал. Его кореш всегда был пунктуальным, и опоздать мог только по очень важной причине. Так и не дождавшись товарища, он пошёл в ближайшую таверну один. Блюда, которые Иван заказал себе на ужин, показались ему невкусными. То ли в этом был виноват повар, то ли настроение, которое испортилось окончательно. Лапин уже собирался уходить, когда в таверне появился Рустам и отыскав его взглядом, направился к нему.

— У нас проблемы, — без лишних церемоний негромко сказал он.

— Что случилось? — напрягся Иван.

— Игната похитили.

— Кто? Где? — начал закипать Лапин.

— Спокойно, — по-прежнему негромко ответил Рустам, — он на английском флейте «Устрица».

— Как он там оказался?

— Добровольно.

— Что!? — чуть не взревел Иван.