Мультивёрс III

– Смилуйся, государыня рыбка! Что мне делать с проклятою бабой? Уж не хочет быть она царицей, а хочет быть владычицей морскою, чтобы жить ей в окияне-море, чтобы ты сама ей служила и была бы у ней на посылках…

Ничего не сказала рыбка, а лишь хвостом по воде плеснула, и ушла в глубокое море.

Долго у моря ждал он ответа, и не дождался, к старухе воротился Глядь: опять перед ним ветхий домик, а на пороге сидит его старуха, и пред нею разбитое корыто.

– Вот и сказочки конец, а сестренка молодец!

Сказал Энджи, и встав из-за пианино после длительной игры, обнял сестренку, и взяв ее на руки, повел в комнату, закрыв за собой выход на террасу, он положил ее на постель.

А Лили и молвит:

– Спасибо тебе братик! Это была очень интересная сказка! Только вот старика с рыбкой мне жалко…

На что он ответил:

– Не печалься, все же хорошо кончилось.

А Лили воскликнула:

– Ты прав! Доброй ночи братик!

– Доброй, мое солнышко!

Энджи вышел из комнаты, аккуратно прикрыв за собой дверь, оставив тем самым комнату в полу тьме, освещаемой лишь сетчатым окном в форме параболы с узором солнца на стекле, и такой же стеклянной дверью на террасу.

глава 7 “Гимназия”

Из дворца семейства Спейсов, освещаемого пурпурным дневным светом города Зависть Сити, выходит Энджи, а вслед за ним идет Лили вприпрыжку. Несмотря на тяжелый портфель за плечами, сверху донизу набитый учебниками и тетрадями, она все равно жизнерадостно вздымает вверх. Энджи же в свою очередь плетется в гимназию, будто тащит за спиной все девять грехов, словно целые города грехов: темно-красный Гордость Сити, кислотно-зеленый Пэй Сити, синеватый Ласт Сити, оранжевый и красный по ночам Гнев Лэнд, черно-серый Унынетрополис, желтоватый Чрев Лэнд, голубовато-небесный Лень Таун и их родной пурпурный Зависть Сити – все они будто взгромоздились на спину нашего скелета, от чего тот сошел в гимназию медленно, неторопливо. Или же он так шел из-за нежелания видеть морды своих одноклассников?

Ребята подошли к античному зданию, которое по своим размерам было примерно с дворец семейства Спейсов. Они подошли к огромным дверям, которые напоминала ворота. Ворота в сущий ад!

Холодный ветерок всколыхнул белоснежный мех на куртке Энджи, и он, сделав глубокий вдох, на выдохе посмотрел на солнце. В их городе оно было пурпурным. Возможно вас это путало, мой читатель, но у каждого города свой солнечный и лунный свет, к примеру: наш Гнев Лэнд оранжевый днем, и кровавый в ночь, а в нашем Зависть Сити пурпурные небеса поутру и дню, но синий сверкающий словно сапфир небосвод в ночи – при всем этом в закатное небо в Зависть Сити, которое вы могли видеть вчера, темно-синие с пурпурными точками – звездами.

Энджи с Лили прошли “адский ворота”, и явились в гимназию. Там он распрощались теплыми объятиями – последними лучиками тепла для нашего скелета, и разошлись по разным сторонам. Энджи в мужскую раздевалку, а его сестрица в женскую. Там Энджи положил в шкафчик свою куртку, и отправился в класс.

Одиноко сидя за партой, он ждал. Ждал звонка, ждал урока, а за ним перемены, а за ней следующего урока, а за ними следующих перемен, и так до тех пор пока все восемь часов просиживания его черных выглаженных брюк не окончатся.

Наш скелет сидел у окна за первой партой, прямо напротив преподавательского стола. Он был усеян какими-то бумагами, но внимание Энджи привлекла лишь одно кривоватая стопка. Скелет из любопытства прочел написанное на них: “проверочная работа по алг…” – после этих слов Энджи остановился, ведь все уже было очевидно. Он открыл учебник, и ринулся повторять последние темы. Как вдруг к нему подошло к одиноко сидящему за партой задумчиво у скелету, подошли три человека. С виду первый был явно с ожирением второй степени. И носил строгую форму, как и большинство учащихся гимназии. Этот громила ростом под метр восемьдесят сантиметров, осматривал Энджи своими карими глазами с легкой насмешкой.

Его второй приятель был стройного, но атлетичного телосложения. А одет он был в черную спортивную форму с тремя белыми полосами. В руке он раскручивал нож – бабочку. С его лица не сходил острозубый оскал или же улыбка, и расширенные глаза с расширенным красным зрачком.

Третий же стоял между ними, и был чем-то средним между этими двумя. Имел мышечную массу, был не худ как второй, но и не имел такие же габариты как и у первого. Он имел голубоватые глаза, а также коротковатые светлые волосы. С виду чистый потомок славян, да вот только один изъян в его внешности все таки был… Уж прыщами было усыпано его лицо. Что сказать? Переходный возраст. Эта троица ведь была сверстниками Энджи – всем по пятнадцать.

Энджи, глядящего в окно, прервал от обзора природы первый, сказав:

– Чё в окно смотришь? Вылезти хочешь? Поможем! Хахах!

Жирный паренек с грохотом ударил по парте Энджи руками, со смехом в своих устах. Скелет встрепенулся от сего действия, и подняв глаза выше пухлых рук, Энджи увидел трех парней.

Жирдяй сказал:

– И чё молчим, чмо?

На что третий добавил:

– Четко сказано бро!