Муми-папа и море

- Мне нужно немного голубой краски, - сказала себе Муми-мама. Ее жимолость вырастала из окна и вилась по белой стене, где смело раскрывалась в очень тщательно вырисованный цветок.

Глава 6. УБЫВАЮЩАЯ ЛУНА

Однажды ночью перед самым рассветом Муми-маму разбудило молчание вокруг маяка. Внезапно все притихло, как бывает перед переменой погоды.

Она долго лежала, прислушиваясь.

Далеко в море, во тьме, очень мягко начинал дуть новый ветер. Муми-мама слышала, как он приближается, будто кто-то идет по воде. Ветер становился все сильнее, пока наконец не достиг острова. Открытое окно задвигалось в петлях.

Муми-мама почувствовала себя очень маленькой. Она уткнулась в подушку и попыталась думать о яблоне. Но видела только море с могучими ветрами, море, омывающее лежащий в темноте остров, море всегда было тут и владело берегом, маяком и всем островом. Она представила себе, что целый мир стал ровной текущей водой, и постепенно сама комната поплыла куда-то.

"Представляю, если остров вдруг снимется с места и в одно прекрасное утро заплещется у причала там, дома... Или поплывет все дальше и дальше в море и будет дрейфовать годами, пока не свалится за край земли, как кофейная чашка со скользкого подноса... Малышка Мю оценила бы это, - думала Муми-мама, посмеиваясь про себя. - Интересно, где она спит. И Муми-тролль тоже... Как жаль, что мамы не могут спать на улице, как бы им этого ни хотелось".

Она улыбнулась сама себе и рассеянно послала Муми-троллю безмолвный любящий привет, как это принято у троллей. Муми-тролль, бодрствующий на своей поляне, ощутил это и пошевелил ушами в ответ.

Луна не светила, было очень темно.

Никто не подымал шума по поводу его ухода из дома, и он сам не знал, рад или разочарован.

Каждый вечер после чая Муми-мама зажигала две свечи и ставила их на стол, а он брал с собой штормовой фонарь. Муми-папа говорил - просто ради того, чтобы что-нибудь сказать: "Будь осторожен, не подожги вереск и перед сном убедись, что фонарь погашен".

Все то же самое. Они ни чуточки его не понимали.

Муми-тролль лежал, прислушиваясь к ветру, и думал: "Луна убывает. Морские лошади еще не скоро придут сюда".

Но это скорее было облегчением, чем огорчением. Теперь он мог просто лежать, воображать приятные беседы с ней и пытаться вспомнить, как она выглядит. И больше не надо было сердиться на Морру. Она могла глазеть на фонарь, сколько влезет. Муми-тролль говорил себе, что ходит на берег с фонарем каждый вечер лишь из чисто практических соображений: чтобы Морра не поднималась к маяку и не портила Мумимамины розы. А также чтобы остальные не обнаружили, что она здесь. Ну и... чтобы прекратить ее вой. Никаких других мотивов у него не было.

Каждую ночь Муми-тролль ставил фонарь на песок и стоял, зевая, до тех пор, пока Морра не наглядится досыта.

Она глядела на фонарь, следуя своему собственному ритуалу: посмотрев на него некоторое время, она начинала петь, вернее, делать то, что считала пением. Это был тонкий звук, нечто вроде гудения и свиста одновременно, который проникал повсюду, так что Муми-троллю казалось, что звук находится у него в голове, позади глаз и даже в животе. В то же время она медленно и тяжело раскачивалась из стороны в сторону, размахивая своими юбками вверх и вниз, так что они делались похожими на сухие и сморщенные крылья летучей мыши. Морра танцевала!

Она была явно очень довольна, и почему-то этот нелепый ритуал стал очень важным для Муми-тролля. Он не видел никакой причины для того, чтобы прекратить его, независимо от того, нравится это острову или нет.

Но остров, похоже, беспокоился все больше и больше. Деревья шептались и трепетали, приступы дрожи проходили через нижние ветки, как волны по морю. Морская трава на берегу дрожала и прижималась к земле, пытаясь вырваться и убежать. Однажды ночью Муми-тролль увидел то, что испугало его.

Это был песок. Он начал двигаться. Муми-тролль отчетливо видел, как он медленно уползал от Морры. Вся его искрящаяся и мерцающая масса двинулась прочь от ее огромных плоских ступней, утаптывающих землю в лед во время танца.

Муми-тролль схватил фонарь и побыстрее кинулся в чащу через запасной туннель. Он забрался в спальный мешок, застегнул молнию до самого конца и попытался заснуть. Но как бы плотно ни зажмуривал он глаза, он видел только песок, ползущий вниз по берегу в воду.

x x x

На следующий день Муми-мама выкопала четыре куста дикой розы. Они обвились корнями вокруг камней с почти устрашающим терпением и покрыли скалы своими листьями, как послушный ковер.

Муми-мама считала, что розовые цветы на фоне серой скалы выглядят чудесно, она, наверное, не подумала как следует, прежде чем пересадить их в свой сад из коричневых водорослей. Они стояли там в ряд и чувствовали себя в высшей степени неуютно. Она дала каждому кусту по горсти привезенной из дома почвы, полила их и присела рядом ненадолго.

В этот самый момент подошел Муми-папа с большими от возбуждения глазами и закричал:

- Черное озеро! Оно живое! Иди быстро и посмотри! - И он бросился туда.