Муми-тролль и другие

Лианы проросли сквозь печную трубу, оплели крышу и окутали весь Муми-дом пышным зеленым ковром.

А на дворе под дождем стоял Муми-тролль и удивленно озирал высокий зеленый холм, на котором прямо на глазах распускались цветы и созревали плоды, меняя цвет из зеленого в желтый, из желтого в красный.

- Дом был тут, это точно, - сказал Снифф.

- Он там, внутри, - мрачно произнес Муми-тролль. - Теперь туда никому не войти, и никто оттуда не выйдет. Никогда-никогда.

Снусмумрик выступил вперед и с интересом стал осматривать холм. Ни окон, ни дверей. Сплошной ковер дикой растительности. Снусмумрик ухватился за какой-то стебель и потянул. Стебель был упругий, словно резиновый, и не выдергивался из земли! Как бы невзначай обвился он вокруг шляпы Снусмумрика и снял ее.

- Опять колдовство, - сказал Снусмумрик. - В конце концов это начинает надоедать.

Тем временем Снифф обежал вокруг наглухо заросшей веранды.

- Подвальное окошко! - крикнул он. - Оно открыто!

Муми-тролль стремглав подлетел к отдушине и заглянул в нее.

- А ну, давай туда, живо! - решительно сказал он. - Еще немного - и оно тоже зарастет!

Один за другим все спустились вниз, в черноту подвала.

- Ау! - крикнул Хемуль, лезший последним. - Я никак не пролезу!

- Ну так оставайся снаружи, карауль Мамелюка, - отозвался Снорк. - Можешь включить в свой гербарий дом!

И, оставив бедного Хемуля мокнуть под дождем, они ощупью пробрались к лестнице в подпол.

- Нам повезло, - сказал Муми-тролль. - Крышка открыта. Вот видите, как хорошо иной раз быть распустехой!

- Это я забыл закрыть, - поспешил вставить Снифф. - Так что вся честь принадлежит мне!

Они сразу же увидели замечательную картину: в развилке сука сидел Ондатр и ел груши.

- А где мама? - спросил Муми-тролль.

- Мама вырубает папу из кабинета, - горестно отвечал Ондатр. - Единое упование мне осталось - что рай ондатров спокойное местечко, ибо я уже не жилец.

Все прислушались. Мощные удары топора сотрясали листву. Раздался треск, за ним ликующий возглас. Муми-папа вышел на свободу!

- Мама! Папа! - закричал Муми-тролль, продираясь сквозь джунгли к входной двери. - Что вы тут без меня натворили?!

- Ах, золотко мое, - сказала Муми-мама. - Мы, наверно, опять оплошали со шляпой. Ну да идите же сюда! Я нашла в шкафу куст ежевики!

Это был исключительный день. Затеялась игра в девственный лес. Муми-тролль был Тарзаном, фрекен Снорк была Джейн. Сниффу разрешили быть сыном Тарзана, а Снусмумрик взял на себя роль шимпанзе Шиты. Снорк ползал в подлеске с вставными челюстями из апельсиновых корок и изображал врага вообще.

- Охохонюшки! - сказала Муми-мама. - Надо полагать, все наши гости чувствуют себя отлично.

- Надеюсь, что так, - отозвался Муми-папа. - Сделай милость, подбрось мне бананчик.

Веселье продолжалось до самого вечера. Никого не тревожило, что вход в погреб может зарасти, и все думать забыли о бедняге Хемуле.

А он торчал на дворе в мокром платье, прилипавшем к ногам, и караулил Мамелюка. Время от времени он съедал яблочко или считал тычинки в каком-нибудь Цветке Джунглей, но больше вздыхал.

Дождь перестал, близились сумерки. И едва только зашло солнце, что-то случилось с зеленым холмом, заключившим в себя Муми-дом. Он стал увядать так же быстро, как вырос. Плоды сморщились и попадали на землю. Цветы поникли, а их листья свернулись трубочкой. Дом наполнился шорохом и потрескиванием. Хемуль глядел, глядел, потом подошел и легонько потянул к себе ветку. Она была сухая, как трут, и сразу же отломилась. Тут Хемуля осенило. Он собрал огромную кучу хвороста, сходил в дровяной сарай за спичками - и на садовой дорожке запылал костер.

Веселый и довольный, Хемуль подсел к огню и просушил свое платье. А немного погодя его еще раз осенило, и он с нехемульской силой затащил в огонь хвост Мамелюка: больше всего на свете Хемуль любил жареную рыбу.

Так вот и вышло, что когда Муми-семейство и его друзья проложили себе путь через веранду и распахнули дверь, их взорам предстал чрезвычайно довольный Хемуль, уже умявший одну седьмую Мамелюка.

- Ах негодник! - сказал Снорк. - Как же мне теперь взвесить мою рыбу?

- Взвесь меня да присчитай, - отвечал Хемуль, для которого этот день стал одним из самых счастливых дней в его жизни.

- А ну-ка, спалим весь этот девственный лес! - сказал Муми-папа.

Они вынесли из дому весь сушняк и сложили большущий костер, какого еще не видал Муми-дол. Мамелюка зажарили целиком на углях и съели всего без остатка, вплоть до кончика носа. Но еще долго после этого среди обитателей Муми-дома разгорались споры о том, какой длины он был: от крыльца до дровяного сарая или только до кустов сирени.

ГЛАВА ШЕСТАЯ, где в повествование с таинственным чемоданом входят Тофсла и Вифсла, преследуемые Моррой, а Снорк вершит правосудие

Как-то ранним утром в начале августа, на горе, примерно в том же месте, где Снифф нашел шляпу Волшебника, появились два путника - Тофсла и Вифсла.