Мумия блондинки

— Нет еще, но думаю, скоро приедут. Во всяком случае, в сегодняшнем вечере было хоть одно светлое пятно: вроде для Роберта все закончится благополучно.

Она провела меня наверх.

— Я тоже ночую здесь. Пенелопа хочет, чтобы ты была вместе с Элейн. Я дала бедняжке снотворное. Постарайся не разбудить ее.

Она положила холодные пальцы мне на руку.

— И, Ли, прошу тебя забыть все то, что я говорила о себе и Роберте. После сегодняшних событий я поняла, что для Роберта не может быть более подходящей жены, чем Пенелопа. Для меня в его сердце не осталось местечка... Теперь постарайся и ты заснуть. Спокойной ночи.

Я проскользнула в темную комнату и разделась, не зажигая света. Я видела очертания фигуры Элейн на постели, слышала ее ровное дыхание.

В доме было удивительно тихо — только один раз скрипнула внизу входная дверь, а потом послышались осторожные шаги, и я поняла, что Роберт с Пенелопой вернулись.

Сон упорно не приходил. Мысли вновь и вновь возвращались ко всему тому, что натворила Грейс. Вроде я хорошо ее знала, а на поверку оказалось, что для всех нас она была загадкой. По ее милости все мы: Роберт, Пенелопа, Стив, Джерри, я сама и Норма — были втянуты в водоворот подозрений и реальной опасности.

Потом задумалась о Норме. Тот факт, что я ее не любила, лишь усугублял мои терзания. Я мучила себя воспоминаниями о тех моментах, когда желала ей зла.

Перед глазами мелькали события первого дня после исчезновения Грейс, когда я была у Джерри в больнице и вдруг в палату впорхнула Норма, уверенная в себе и убийственно красивая. Я представила себе ее зеленый спортивный костюм, ее глаза, ласкающие Джерри и умышленно не замечающие меня. «Хелло, дорогой, я принесла тебе нашу газетку...»

Вроде так она назвала листок, выпускаемый в колледже, или я ошиблась?

Я вдруг села в постели. Норма явилась в палату Джерри с номером «Вентворт Кларион» и, пока находилась у него, порвала в клочки письма Грейс к Джерри, потому что в них были нелестные высказывания по ее адресу. Позднее я снова вернулась в больницу, но не заметила газеты на его тумбочке у кровати. Может быть, Норма сунула обрывки писем в газету и унесла их с собой? У больницы ее поджидала машина — ведь она торопилась в парикмахерскую. Газету она, вероятно, куда-то сунула в машине, а потом забыла о письмах Г рейс, так что «Кларион» может спокойно оставаться и по сей день там... Возможен такой вариант или нет?

Я сказала лейтенанту Тренту, что обрывки писем до сих пор могли сохраниться, еще не осознав, как важно их найти. Тренту они нужны как улики, Джерри — для подтверждения законности своих притязаний на страховку, а мне хотелось, чтобы он ее получил. Вовсе не из-за того, что мое будущее было связано с Джерри... А если и так, чего тут стыдиться?

Короче говоря, я была сама не своя оттого, что могу по-настоящему помочь Тренту и Джерри.

Тут мне пришла в голову другая мысль. Раз эти письма так важны для Трента и Джерри, они наверняка важны и для убийцы! Может быть, именно сейчас кому-то тоже не спится, и он тоже ломает себе голову над тем, как раздобыть обрывки этих писем.

Это все решило.

Я встала, убедилась, что Элейн крепко спит, и принялась одеваться. Я не сообразила захватить с собой будничную одежду, и пришлось снова натянуть свое черное вечернее платье.

Только выйдя из комнаты, я вспомнила о предостережении лейтенанта. Он не велел мне и носа высовывать из дома Хаднаттов до его прихода утром. Мне стало страшно. Но тут же я подумала о том, что, если обрывки писем в гараже, их надо раздобыть как можно скорее, пока убийца не уничтожил эти драгоценные клочки. И потом, чего ради идти туда одной? Я могу позвонить Джерри — он пойдет со мной.

Итак, я стала на ощупь спускаться по лестнице, держась за перила и боясь, как бы не проснулась Мерсия или Пенелопа.

Телефонный аппарат на боковом столике я разглядела в темноте, но, чтобы позвонить, пришлось включить свет, который я тут же и выключила — ждала в потемках, прижимая трубку к уху.

Мне показалось, будто прошло несколько часов, рука с трубкой затекла, нервы были напряжены до предела, потому что я прислушивалась к звукам в доме. Мне даже показалось, что лестница стала подозрительно поскрипывать.

В этот момент в трубке послышался сонный голос:

— Хелло?

— Будьте добры, позовите к телефону Джерри Хау,— взмолилась я шепотом.

— Ли, какого черта ты вздумала звонить в такое время?

Я обрадовалась, узнав голос Стива.

— Стив, передай Джерри, пожалуйста, это крайне важно... Скажи ему, чтобы он ждал меня у северных ворот, как только сможет туда добраться.

— Но зачем?..

— Прошу тебя, я не могу объяснить.

Я осторожно положила трубку и пошла к входной двери. Проклятая щеколда не сразу подалась, но все же я выбралась из дома.

Во дворе было холодно и темно, луна и звезды скрылись за тучами. Только одна едва заметная полоска на горизонте говорила о приближении утренней зари.