Мумия блондинки

—  Ты хочешь сообщить полиции вторую часть истории, умолчав о первой и не объяснив причину твоего отъезда из клуба? — с сомнением спросила я.— Полагаю, что это снова связано с девушкой?

—  Да, в этом замешана девушка, прямо и косвенно. Я так и думал, что ты догадаешься, Ли. На этот раз все было очень серьезно. Ты, наверное, заметила, что я образумился за последнее время. Конечно, тут большую роль сыграло намерение отца выставить свою кандидатуру на выборах. Но не только это.

Он придвинулся чуть ближе ко мне, и я впервые почувствовала, насколько он опасно привлекателен.

—  Поскольку ты сама влюблена, Ли, то должна понять, что я совершенно потерял голову... А ты ведь сохнешь по Джерри Хау, да?

Приняв мое молчание как знак согласия, он продолжал:

—  А тут Норма. Отвратительное чувство, верно? Мы с тобой товарищи по несчастью, с той лишь разницей, что мне до желанного берега куда дальше, чем тебе.

—  Не отклонились ли мы в сторону? — спросила я, отнимая у него свои руки.— Что. я должна для тебя сделать, Стив?

—  Прошу тебя пересказать лейтенанту Тренту мою дикую историю, не сообщая, что я ее тебе рассказал. Сможешь ли ты это сделать?

— Попытаюсь. Что за история?

 Он отодвинулся, чтобы я не видела его лица, потом очень медленно начал свой рассказ:

— Вчера ночью я видел Грейс Хау, Ли,— через несколько часов после ее ухода из театра.

 Я была так потрясена, что на мгновение потеряла дар речи, потом все же выдавила из себя:

— Уж не хочешь ли ты сказать, что у вас было назначено свидание?

Стив покачал головой.

— Я наткнулся на нее случайно примерно в половине четвертого утра, когда возвращался из Нью-Йорка и остановился неподалеку от деревни, у колонки, чтобы заправиться бензином. Там уже стояла другая машина, в которой сидели какой-то мужчина и Грейс. Сперва я ее не узнал, но, когда затормозил у колонки, она вышла из машины, сказала своему спутнику, что хочет позвонить, и зашла в помещение бензоколонки. Тут-то я и разглядел ее.

—  А мужчину, который был с ней?

— Не очень хорошо. Он нс выходил из машины. Но мне кажется, что это именно тот малый, с которым ты видела Грейс в театре, как мне сообщил Ник Додд. Он был без фуражки, и рыжие волосы отсвечивали за милю.

— Значит, морской офицер все-таки повез ее назад... Но кому, черт возьми, могла она звонить ночью?

— Не имею ни малейшего представления. Мне она показалась очень оживленной и возбужденной.

—  В каком пальто она была?

— В каком пальто? Знаешь, такая светлая меховая шубка, вроде твоей.

Профиль Стива едва различался в сгущавшихся сумерках.

 — Я надеялся, что она не заметит меня,— продолжал Стив,— однако она, вероятно, узнала мою машину, потому что подошла ко мне и заглянула в окошко.

— Ох, Стив, подожди минутку, ты мне понадобишься.

Затем она подошла к другой машине и что-то сказала рыжему. Что именно, я не разобрал, только он моментально сорвался с места и помчался в сторону Нью-Йорка.

—  То есть оставил ее с тобой?

— Вот именно, оставил ее со мной! Она влезла в машину, даже не спросив моего согласия, и сказала:

— Ты ведь согласишься немного подвезти свою старую приятельницу, Стив?

— Значит, ты ее привез в колледж?

—  Повез, но не привез,— поправил меня Стив и скривил губы в горькой усмешке.— Все вместе взятое было столь странным, что я даже подумал, не выпила ли Грейс лишнего, хотя прекрасно знал, что она не берет в рот и капли спиртного. Когда я заводил мотор, она вынула из сумочки два письма...

—  Два письма? — переспросила я.— Их же было три, Стив.

—  Нет, мне она дала только два. Одно для Джерри, а второе было официально адресовано миссис Пенелопе Хаднатт, деканше женского факультета.

Это явилось для меня настоящим потрясением: Грейс написала Пенелопе письмо, а та не соизволила сообщить об этом лейтенанту, хотя даже мне было ясно, что этот факт был крайне важен для расследования.

— Дальше, дальше, Стив!

—  Даже для Грейс это было слишком. Я тут же спросил ее, почему она сама не может отнести эти письма адресатам или опустить их в почтовый ящик, как делают все нормальные люди. Тут-то она меня и ошеломила. Оказывается, она не собиралась возвращаться в колледж! У нее еще должно было состояться свидание.

—  Свидание ночью?! — воскликнула я, потом испуганно спросила: — Где?

—  Она просила меня отвезли ее в заброшенную каменоломню. Ты знаешь это место: там, где дорога от Вентворта поворачивает к развилке с Нью-Йоркского шоссе.

Теперь уже не было никакого сомнения в том, что старый карьер имел какое-то роковое значение в судьбе Грейс. Я вспомнила белое как мел лицо Мерсии, необычайно «честные и искренние» глаза Пенелопы, которая так ловко скрывала самые важные факты от полиции. Отчетливее всех был образ Роберта Хаднатта, у которого на лбу вздулся и покраснел старый шрам.

—  И ты отвез ее к этому карьеру, Стив? — спросила я охрипшим голосом.

—  Я не хотел этого делать: решил, что она задумала какое-то безумство, понимал, что должен ее переубедить, но не смог. Не хочется об этом говорить, но она пустила в ход нечестные средства, Ли, и вынудила меня согласиться.

— Каким образом?