Мумия блондинки

— Понимаешь, когда-то Грейс мне нравилась.

Помнишь, как мы бегали втроем, и Джерри вместе с нами? В то время я по глупости кое-что рассказал Грейс. Мне хотелось узнать, как будет реагировать милая девушка на один неприятный инцидент в моем сомнительном прошлом. К тому же я сообщил ей имя девушки, о которой шла речь. Разумеется, тогда я был от нее без ума. Вчера ночью Грейс пригрозила предать огласке эту грязную историю, если я стану артачиться. Кстати, именно таким образом она расстроила нашу дружбу с Джерри. Поэтому я знал, что это отнюдь не пустые угрозы.

—  Неужели Грейс грозилась поссорить тебя с твоей девушкой?

—  Если бы только это, я послал бы ее ко всем чертям. Но она могла устроить настоящий ад для всей семьи Картерис. Ты же знаешь, Ли, что папа — губернатор одного из самых пуританских штатов США. Если бы Грейс разгласила то, что знала, не представляю себе, что сталось бы с моим отцом.

Боже мой, до чего же я была слепа в отношении Грейс! Она мне казалась жалкой, неинтересной девушкой, погруженной в мир своих фантазий. И вот не только Роберт Хаднатт, но и Стив подверглись шантажу с ее стороны. Оказывается, она была очень решительна и жестока и представляла реальную угрозу для тех, против кого затаила зло.

А раз так, то причина убийства Грейс не казалась теперь такой уж невероятной!

Стив продолжал:

—  Таким образом, она связала меня по рукам и ногам. Мне пришлось отвезти ее до карьера и оставить там. Начинался ливень. Когда я видел ее в последний раз, она стояла у входа в каменоломню, под дождем, страшно возбужденная, и вглядывалась в темную дорогу, ожидая кого-то.

Стив снова сжал мне руку, и я почувствовала, как дрожат его пальцы.

— Вот и все, что я знаю о Грейс. Клянусь тебе, Ли!

Я верила ему. Я упорно не допускала мысли, что кто-то из близких мне людей может преднамеренно лгать в столь важных вопросах. Оглядываясь назад, я вижу, что это было одной из моих фатальных ошибок.

—  Ты ведь веришь мне, Ли, не так ли? — нетерпеливо спросил Стив.

—  Конечно верю. Значит, ты хочешь, чтобы я рассказала обо всем этом лейтенанту?

—  Да. Понимаешь, ему необходимо узнать не только о возвращении Грейс в Вентворт, но и о свидании в карьере. Возможно, это является кульминационным моментом всей трагедии. Конечно, она могла ожидать рыжего моряка, но мои показания исключают это. Однако если отбросить моряка, то каково будет мое положение? Когда Тренту все это станет известно, я займу первое место в его списке подозреваемых.

Я думала так же, но решила подбодрить его:

—  Не глупи, Стив. С какой стати он будет подозревать тебя? Ведь нет никакого мотива. Послушай, Стив, а почему бы тебе не отправиться прямо к нему и не объяснить, что заставило тебя уехать вчера вечером из «Эмбер-клуба»? Эго было бы куда убедительнее.

— Нет, Ли, этого я не могу ему сказать.

— И мне не скажешь?

— Не скажу даже тебе.

—  Тогда я хочу знать, Стив, почему ты вчера просил меня никому не говорить о твоем телефонном разговоре? Ты с кем-то разговаривал вчера вечером. Скажи мне, связаны ли твой отъезд и разговор по телефону?

Он подумал и ответил:

— Это не имеет прямой связи с убийством Грейс.

Впервые он достал портсигар и зажигалку, которую я подарила ему ко дню рождения. Хотя Пенелопа запретила курить студентам в кампусе, я тоже закурила, и это помогло.

—  Я хочу сообщить тебе еще кое-что, Ли. Совершенно случайно вчера ночью я подслушал странный разговор. Вообще, это не мое дело, и, конечно, я не собираюсь его ни с кем обсуждать, если ты не сочтешь это необходимым. Случилось это после того, как я расстался с Г рейс и доставил два ее письма:

Сначала я сунул письмо для Джерри под входную дверь больницы, а оттуда поехал к дому Хаднаттов. Подойдя к парадному портику, я услышал в холле голоса. Естественно, мне не хотелось, чтобы меня увидели в столь поздний час, поэтому я живо нырнул за ближайшие кусты. Отворилась дверь, и на крыльцо вышли двое. Я не мог выйти из укрытия, потому что они бы меня заметили. Это были Хаднатт и Мерсия Перриш.

Поперхнувшись, он торопливо добавил:

—  Я не хочу, чтобы ты считала меня сплетником, но как ты думаешь: не роман ли у Мерсии с Хаднаттом?

— Исключено! — возмутилась я, но тут же вспомнила, как страстно Мерсия молила меня помочь Роберту.

— Я не любитель сплетен, я спросил тебя об этом только потому, что подслушал их странный разговор. Они стояли рядом меньше чем в метре от меня. Мне хорошо было видно лицо Хаднатта в свете, падавшем из холла. Оно было бледным, как у покойника. Потом он сказал:

— Мы должны ей рассказать, Мерсия. Погибла моя работа, погибло все.

Но Мерсия возразила:

— Сейчас ей нельзя ничего говорить, Роберт. Зачем такая бессмысленная жестокость? Поверь, мне лучше знать.

Хаднатт как-то растерянно рассмеялся и пробормотал: