Мунатас

«Постираться и помыться в фонтане парка не вышло. Он не работал вечером. Но мы с Клодом сделали все свои дела в большой луже в бомбовой воронке, а прополоскали в пруду у Южного форта. Потом голые сидели сохли и разговаривали. Удивительно, что вода в жару не испарилась и не протухла, магия какая-то. Клод в английском не силён, я в французском совсем мимо. Так что, Федя, это не как с тобой байки травить до утра. Посидели душевно, но друг друга информацией не обогатили. Клод, как и все французы, застрял тут после взрывов на АЭС. У них их как сортов сыра было. Связи с домом нет. Хочет идти на север, ближе к Алжиру и оттуда по морю перебраться на Корсику. У него там старенький дедушка. Говорит, живёт на той же улице, что и Наполеон жил. Клод зачем-то ещё хранит паспорт и банковские карты, не верит, что Европы больше нет. Спрашивал меня про планы, про Россию, а я, представляешь, не знал, что ему ответить. В итоге понесло моего приятеля, он начал говорить, что с России всё началось, что Макрон предупреждал, а мы типа не слышали. Типа это наш самолёт был, а не пакистанский, что мы первые начали, и всё в таком духе. Дебил. Он не знает, что это их бомбардировщик на Варшаву упал. Союзнички хреновы. Дебил! Макрон твой пеплом летает над Елисейскими полями. Турист, долбаный. Короче, с Клодом разошлись, вещи чуть не перепутали. Я вернулся в первый риад с видом на ту пушку, потому что в красильнях очень много кошек. От них воняет больше, чем от тех ёмкостей для обработки кожи с аммиаком. Кошельки, сумки, я выкинул. Оставил себе отличный ремень и новые сандалии, не помню говорил тебе или нет».

Сообщение удалено.

«Федя, плохи мои дела. Ты там свечку поставь или что. Кажется, мне капец…».

«Извини, Федя, давно не отправлял сообщения. Телефон негде было зарядить. В общем в Фесе я не остался. На следующую ночь как я поругался с французом, в городе началось что-то невообразимое. Пушка стреляла раз десять и это был сигнал к чему-то. Арабы местные, кажется берберов и туарегов не было среди них, начали врываться в укрытия, где французы и такие вроде меня жили. Всех хватали и тащили к пятачкам перед мечетями. Там какой-то мужик в чёрном кричал что-то и махал белым флагом, а потом. Потом, Федя, ужас был. Им всем или не всем, я не стал рассматривать, горло перерезали. При этом толпа пела и танцевала. Я шёл по крышам медины за теми, кто тащил французов и многое видел. Федя, я даже заплакал. Один мужик по-немецки кричал среди французов, но этим было по барабану. Всё. Закончился мой Фес. Трупы без голов они потащили по переулкам куда-то вниз, в район красильни. Надеюсь не кожу снимать. Федя… Мне пришлось сверху на это смотреть и не дышать. Я довольно легко ушёл по крышам до крепостной стены, правда, чуть не упал пару раз, проваливался ногами в пальмовые ветки на террасах. Со стены спрыгнул, нашёл место пониже, но, по-моему, сломал рёбра. К счастью ноги не сломал. Но кровохаркания нет, дышу кое-как, идти могу. Хочу день отлежаться в овраге среди мусора, ночью буду уходить. Только я не знаю какая дорога куда. По мне, получается так, что путь в Рабат мне медина отрезает, так что в какую-то новую сторону пойду. Ты, думаю, уже утомился слушать мои голосовые. Я никак новый смартфон не найду, а в этом экран так разбит, что я только одно место могу нажать, где чат твой и запись. Текст набирать не получается. И эмоции мои текст не передаст. Фес теперь какая-то религиозная банда. Европейцам здесь смерть. Им и дома, и везде теперь смерть. Проблема вот, что я тоже для них, для головорезов в чёрном, я европеец. Хочешь крестись, хочешь матерись, им все белые на одно лицо. Сейчас накроюсь этим куском картона и буду…».

Сообщение удалено.

«В общем, Федя, если б я курил, то мне бы сейчас сигарета обожгла губу, потому что догорела бы до самого конца. Я увидел Клода. Того с кем стирали вещи, вот только недавно. В заброшенном парке. Я его только по этим вещам и узнал. И по кучерявой голове. Которая рядом с ним на земле лежит. А он висит. Как бы за руки подвешен. Это жесть какая-то. Я тебе описывать не буду. Это какой-то ад»

Сообщение удалено.