Мундиаль (СИ)

Ну, вот, наконец-то и я стал полноценным участником Великого праздника футбола. Ещё бы выйти на поле, и тогда моей радости вообще предела не было бы. Направляясь к скамейке запасных, я ещё раз оглядел двухъярусные трибуны немецкого стадиона. Посмотрел в сторону ложи, где располагалась российская делегация сборной. Увидел машущую шарфом Лену, помахал ей рукой, и в этот момент рядом с ней появился десантник. М-да… Быстро же бегает Владимир Геннадьевич.

На стадионе от зрителей волнами исходила радость. Ведь каждый присутствующий здесь зритель был уверен в победе своей команды. И вся эта праздничная атмосфера заряжала игроков энергией и придавала им сил. После исполнения гимнов я плюхнулся в кресло. По правую руку сидел сияющий Дюша и радовался тому, что тоже стал частичкой этого праздника. Капитаны команд — Зидан и Смертин, направились к бригаде арбитров. Судья, после приветствий, подкинул монетку и удача была на нашей стороне. Лёха выбрал ввод мяча с центра поля.

— Обалдеть, Саня. Если честно, у меня аж мурашки по всему телу. А что будет со мной, когда я выйду на поле?

— Выйдешь, Дюша. Обязательно выйдешь. Нам нужно многое показать нашим соперникам. Да будут они все биты! Только так и не иначе! Мы выйдем на поле и будем их рвать.

— По-любому, братан! — отозвался друг и в этот момент раздался свисток румынского арбитра.

Всё, мы стартовали на Мундиале! И тут послышался рёв болельщиков. Я наивно полагал, что сборная Франции в нынешнем её состоянии с ходу примется «утюжить» мою команду, но, к собственному удивлению, я ошибся. Да, французы смотрелись несколько агрессивнее, чуточку острее, мячом владели больше. Однако, о чётко очерченном территориальном преимуществе речи пока не было. Хотя, уже прошло около пяти минут. Молодцы наши ребята! Коленки у них не дрогнули. Сейчас привыкните к сопернику и начнёте показывать свои зубки. И только я этак размечтался, как Зинедин Зидан, Андрюхин «друг», пасует направо Вильторду, который обыгрывает Жиркова и делает навес на дальнюю штангу. Анри, освободившись от опеки Игнашевича и зависнув на мгновение в воздухе, дотягивается до мяча, но с трудом пробивает головой по воротам. Мяч проходит в метре от левой стойки. Сёмин сразу же подорвался со скамейки и под оглушительный рёв болельщиков попытался докричаться до своих игроков.

После такого острого момента игра немного успокоилась. Как я понял, французы такими наскоками попытаются расшатать нашу оборону, но у них пока мало, что получилось. Прошло уже десять минут первого тайма. Мои партнёры попытались создать опасный момент у ворот Бартеза. Динияр взял инициативу на себя, обыграл одного соперника, прошёл по правому флангу и сделал навес на центр штрафной линии. Мяч принял Сычёв и без помех пробил по воротам. Но, толи разволновался Димка, толи мяч неудачно лёг на ногу — «шарик» пролетел выше ворот, как фанера над Парижем. Сычёв от досады даже руками развёл! А вратарь французов издевательски рассмеялся. Стадион же взорвался таким негодованием, что, как бы изображения Сычёва сегодня жечь не начали. Не повезло ему с реализацией, бывает.

Сёмин опять подскочил к бровке и под шум стадиона попытался высказать претензии Сычёву.

— Блядь, что было спешить! — возвращаясь к скамейке, рычит от досады главный тренер. — Прими нормально мяч, да пробей. Вот, куда? Куда ты бьёшь? Ведь, сто раз говорили! — и зло сплёвывает на землю.

— Палыч, спокойней. Пока всё нормально, — успокаивает Долматов.

Но уже в следующей атаке Зидан закручивает мяч на нашу дальнюю штангу, где Акинфеев на мгновение опережает Галласа и выбивает мяч кулаком на угловой. Следует навес с угла поля. Виейра выигрывает борьбу и, находясь в неплохой позиции для удара, головой наносит резкий удар по воротам. Но мяч ударился о газон и, на наше счастье, пролетел немного выше перекладины. Игорь Акинфеев начал эмоционально размахивать руками и высказывать партнёрам свои чувства. Скорее всего, цензурные слова там только предлоги и союзы. Огребли от Игорёхи чуть ли не все игроки команды. Ну, что сказать, облажались мои партнёры по полной. Эх, чувствую я одним местом, что обязательно выйду на поле. Хорошо, что француз по мячу толком не попал, а так быть беде.

Сёмин не выдержал и убежал к самой бровке. Чуть на поле не вышел. От постоянного крика его лицо налилось кровью и даже руки начали нервно подрагивать. М-да… Ему сейчас бы перекурить, душу успокоить, но нельзя. Регламент проведения футбольных матчей чемпионата такого не предусматривает. А зря. Я представил, как Юрий Палыч сидит на табуретке и курит одну за другой сигарету, а вокруг горы окурков. И мне стало смешно. Дюша увидел мою улыбку, удивился, так что пришлось и с ним делиться своими фантазиями. Через минуту мы дружно смеялись. Я тут же поймал недовольный взгляд Игнатьева. Поэтому, от греха подальше, пришлось мгновенно угомониться. А то, видимо, тренер решил, что мы, валенсийцы, тут над огрехами своих партнёров смеёмся.