МУОС. ЧИСТИЛИЩЕ

На коридоре послышался топот бегущих людей. Наконец, до рижан стало доходить, что на них напали. Щёлкнули арбалеты. Вера почувствовала, как встрепенулось тело Галины. Стрела вошла в грудь удерживаемой ею женщины. Ещё одна стрела пробила затылок как раз переступавшего порог поселение администратора. За спиной рижан вспыхнуло пламя – это Фойер бросил в коридор поселения бутылку с горючкой. Спецназовцы, а за ними армейцы влетели в помещение и смерчем пронеслись по коридору. Рижане, ошарашенные внезапным нападением, гибелью от своих же стрел атаманши и администратора, вспыхнувшим пожаром, уже бросали оружие и покорно становились на колени.

Спецназ выполнила очередное задание штаба.

Как не странно, но возвращаясь после экспедиции на Партизанскую, Вера всматривалась в пустоту туннелей, мысленно высчитывая расстояние, оставшиеся до Урочища. И дело было не только в усталости после напряжённой схватки с лесниками.

Полная победа над целым поселением агрессивных дикарей, впервые за последние годы наполнила мятежную душу девушки пьянящим удовлетворением. Как ей казалось, она получила то, что потеряла в далёком детстве, после прихода чистильщиков в Мегабанк. У неё теперь есть то, чего не могли ей дать диггеры со своей сложной философией, и трусливым пацифизмом. Она нашла своё место! Вера со своими друзьями по оружию выполнила важное задание, сделав всё быстро и правильно! Враг был уничтожен, и она сделала для этого всё, что могла. Вот в чём главный смысл: уничтожать зло! Уничтожать быстро, решительно и беспощадно! Уничтожать зло в любом обличии! Всё просто! Вере казалось, что эта её первая победа – не просто победа над лесниками. Это победа над всеми тёмными силами Муоса, частью которых являются лесники. А значит, Вера начала квитаться и с чистильщиками и с тёмными диггерами, которые когда-то с молчаливого согласия светлых диггеров убили республиканку, и со всеми другими слугами Тьмы, о которых она знала или ещё узнает.

Нет, Вера не приписывала победу себе. Наоборот, после маленькой войны в окрестностях Пролетарской она по-настоящему зауважала тех, кто до этого для неё были не больше, чем соперниками в спаррингах. Она видела силу каждого из них, и уже чувствовала, что намертво впаялась в этот монолит пятёрки Зозона. Здесь было всё просто и правильно! Никаких сопливых религиозных баек, никаких дымчатых диггерских философий, никаких многословных рассуждений. Просто их работа – битва со Злом. И свою работу они делали хорошо и без лишних слов. И Вера шла с этими людьми в Урочище – в их дом, который стал её домом. И ей, как и всем нормальным людям, хотелось быстрее вернуться домой.

И всё же, какая-то мысль, вернее тень мысли, изредка высовывалась из отдалённого уголка Вериного подсознания. Какие-то нечеткие образы, не вписывавшиеся в простую и понятную схему жизни, наконец-то выстроившуюся в Вериной голове. Какие-то сомнения… но даже не понятно в чём именно. Вера пыталась ухватить их, чтобы расчленить и уничтожить, но они, ловко вильнув, бесследно исчезали в лабиринтах сознания, чтобы через какое-то время почти незаметно промелькнуть снова. Но как бы не было, призрачные букашки не могли нарушить ровную тональность Вериных мыслей.

Командир пятёрки после каждой операции составлял рапорт об её выполнении. Рапорт становился государственным секретом, и даже члены пятёрки не имели право знать его содержание. Известно было одно, что командир не только подробно, чуть ли не поминутно, излагал ход операции, но и до малейших деталей описывал поведение и действия каждого из подчинённых. Рапорт перед отправкой в штаб изучал командир спецназа. Наград и благодарностей здесь никто не раздавал. Задание было или выполнено или не выполнено – третьего не дано. Командир спецназа, на общих построениях несколько раз встречался глазами с Верой, при этом едва заметно хмурил брови и тут же отводил взгляд. И стало уже очевидным, что после прочтения того таинственного Зозоновского рапорта она перестала быть для него пустым местом, поднявшись до уровня «слабого звена».

По возвращении в Урочище было всё так, как и до ухода – тренировки, тренировки, тренировки. Иногда походы. Пока что ничего серьёзного; ничего настолько опасного, как их поход на Партизанскую. Спецназовские группы уходили навести порядок на такой-то станции; сделать превентивную чистку на такой-то; содействовать следователю в исполнении приговора в таком-то поселении; сопроводить туда-то такой-то секретный груз… Вере нравилась рутина обычных спецназовских будней.

Для рядовых спецназовцев, в отличии от их командиров, обсуждение операций было делом обычным и даже любимым. Собираясь по вечерам за кружкой браги они по многу раз обговаривали последние и давние походы, схватки, зачистки. Однажды поздно вечером, пробегая в казарму мимо столовки, Вера случайно услышала разговор подвыпившего Фойера: