Муравей

Наш внедорожник лихо развернулся на поляне и затих возле ручья.

Лёша, это корреспондент одного из центральных телевизионных каналов ИТР, мой однокашник, познакомься – Александр Белов. Он возьмёт у тебя интервью, ты всё ему расскажешь с подробностями и именами врачей, тебя оперировавших. Не забудь упомянуть руководителя проекта, кстати, его настоящая фамилия Лебедев Павел Тимофеевич. Мне только нужно поставить правильно штатив с камерой, поставить тебя в правильной локации – и сразу начнём съёмку. Как только твоё интервью появится на экранах, можешь считать себя свободным, правда, подозреваю, тебе снова придётся лечь в Центр инновационных технологий, но уже в качестве легального пациента.

Запись длилась без малого три часа, отдать должное профессионализму Саймана, он постоянно задавал уточняющие вопросы, и интервью приобрело стиль дружеской беседы. Солнце поднялось за это время, и мне пришлось поменять локацию. Примерно за полтора часа до окончания сьёмки где-то внизу недалеко приземлился вертолёт.

А как часто здесь летают вертолёты? Я не помню, чтобы они здесь летали раньше, – задал я вопрос Сергею. И продолжил снимать дальше.

Неожиданно сзади раздался голос:

Алексей Васильевич, вам пора снова в наш центр, вы очень необдуманно покинули квартиру реабилитации, и мы заменим персонал. Так что прошу вас присоединиться к нам добровольно. А вы, Егор Денисович сейчас же отдадите карту памяти начальнику службы охраны пациентов и отдадите флешку, на которой он рассказал о своём лечении, мне пришлось сменить прежнего начальника в связи с побегом вашего друга.

К Лёше в этот момент подошли четверо по-видимому сотрудников службы охраны. Всё произошло так быстро, что мне не удалось даже отключить камеру, и она снимала всё происходящее. Лёша вдруг резко подпрыгнул метров на десять и стал прыжками передвигаться к спасительной скале. Но люди Лебедева были готовы к этому, и один из них выстрелил, как мне показалось, сначала дымовой гранатой. Что это было, стало ясно через мгновение, когда сеть опутала беглеца с головы до ног и он забился в бессилии на земле. Но уже через мгновение поднялся и на глазах удивлённых сотрудников начал рвать эту сеть, состоящую из прочнейшего капрона. Ещё через мгновение Лёша был на воле. Лебедев был в ярости:

Стреляйте же ещё сетью!

Но беглец изменил тактику и начал резко в прыжке менять направление, стрелки каждый раз промахивались, и сеть расходовалась впустую.

Стреляйте снотворным, нам надо его обездвижить во что быто ни стало как можно быстрее. Как же я недооценил его тягу к свободе!

Я же снял камеру со штатива и начал снимать побег и всё происходящее вокруг побега. А происходило следующее: стрелки каждый раз промахивались в меняющую каждый раз направление мишень. У меня даже возникла надежда, что ему удастся благополучно скрыться. Уже потом мне удалось определить момент попадания при большом увеличении. Лёша постоянно перемещался по скале, не давая прицелиться в себя и одновременно издеваясь над незадачливыми стрелками. У него именно после этого момента появилась неуверенность в движениях. Он совершил ещё серию прыжков, видимо намереваясь скрыться из виду, и сорвался в пропасть.

Мне, несмотря на гибель моего лучшего друга, всё же удалось трясущимися руками вытащить карту памяти и заменить её на другую. Я незаметно нагнулся и поместил карту памяти под ближайший камень, постаравшись как можно точнее запомнить место. Поиски тела проводились ещё сутки. Лебедев как с цепи сорвался, сразу же после гибели Лёши он вырвал камеру из моих рук и вытащил карту памяти.

Мне пришлось выписаться из гостиницы и поселиться на сутки у Сергея до извлечения карты памяти. Наверняка на поляне под скалой всё вытоптали, и уверенности не было никакой, что мне удастся её найти. С Сайманом мы распрощались разу же после моей выписки из гостиницы.

Тамару Вячеславовну я застал дома и решил, как можно меньше пользоваться телефоном. Разговор с ней был тяжёлым, раньше на востоке казнили вестника плохих известий. Она не стала проклинать меня, а только сказала, выслушав рассказ о гибели сына:

Егор, ты больше не появляйся у меня, ты ведь говорил о том, что сделаешь всё для Лёши. И обещания своего не выполнил, проклинать тебя я не буду, это большой грех.

Затем я позвонил Ане, коротко рассказал ей о гибели друга и пообещал вернуться как можно быстрее. Потом выбросил левую симку и телефон.

На следующий день меня подвёз Сергей на поляну. На ней действительно всё было вытоптано, после получасовых поисков мне удалось найти карту памяти под камнем. Я сразу же вставил её в камеру для предварительного просмотра, больше во Владикавказе делать было нечего. Надо было как можно быстрее выехать из города, а то люди Лебедева вовсю идут по моим следам. Я попросил Сергея остановиться у остановки общественного транспорта. Мне нужно было добраться как можно быстрее до Москвы. Я вышел на остановке у рынка и сразу же направился к стоянке таксистов, издалека выбрал самый свежий автомобиль. Хозяин авто был лет тридцати.

Мне надо через двое суток добраться до Москвы.