Муравейник

Время шло быстро. На дворе стоял сентябрь. Листья желтели и медленно падали на пока еще зеленую траву, а в лужах отражались грозные тучи, которые роняли на землю свои горькие слезы.

Мы с Владом и представить себе не могли, что куча домашних дел, работа и ребенок отнимут у нас столько сил. Каждый новый день напоминал предыдущий. Мы просыпались, всей семьей завтракали, а потом крутились как белки в колесе до позднего вечера и ближе к ночи еле доползали до кроватей без сил.

Я много рисовала и в свои 37 лет уже была известна в мире искусства как современный петербургский художник-фантаст. Меня часто приглашали на творческие встречи, брали интервью, а галереи с радостью выставляли мои картины у себя, зная, что неплохо заработают на этом.

Строительная компания Влада тоже процветала: заказы текли рекой, пополняя семейный бюджет все больше. Последние восемь лет муж работал уже только на себя.

Годы летели, и мы не успели опомниться, как наш сын Арсений пошел в четвертый класс. Он занимался в гимназии с углубленным изучением английского языка, а в свободное время брал уроки плавания. Умный, красивый и спортивный мальчик мечтал стать писателем, хотя мог выбрать любую другую профессию. Но мы с мужем старались не навязывать ребенку свое мнение. Жизнь одна, и если уж и совершать в ней ошибки, то тому, кому она принадлежит. Тем более на собственной шкуре мы знали, как важно заниматься тем, что тебе нравится.

С друзьями мы виделись крайне редко, хотя жили они все там же, где и мы, – в Петербурге. Мечта Руслана сбылась – и он стал известным в узких кругах врачом-психотерапевтом. К нему часто обращались за помощью звезды и другие именитые шишки, рассказать о которых он, конечно же, нам не мог – желтая пресса всегда была начеку. Зарабатывал Руслан много, но и дома появлялся редко. Как и прежде, большую часть времени он проводил в командировках, хотя был главным врачом Санкт-Петербургской психиатрической больницы имени П.П.Кащенко, куда тоже вкладывал немало сил.

О том, что у них с женой нет детей, Руслан не переживал. Как говорил он сам: «Главное, что в моей жизни есть любимый человек, который заботится обо мне и поддерживает. Остальное у нас еще будет». При этом Полине он много времени не уделял – все работал и старался, чтобы она была счастлива: ни в чем не нуждалась и меньше расстраивалась из-за здоровья. Даже отдыхать вместе они выбирались не чаще, чем раз в год. Руслан выделял на это целую неделю. Первое время подруга вспоминала такие моменты со слезами на глазах, а потом привыкла, что работа для мужа важнее любимого человека.

Не удивительно, что через несколько лет такой роскошной, но в тоже время монотонной жизни в одиночестве Полина начала усердно заниматься своей внешностью, прибегая к помощи пластических хирургов, и искать развлечений и мужчин на стороне. Хотя лучше бы она получила какое-нибудь образование и пошла работать.

Об изменах своей подруги я Руслану не говорила, потому что дорожила дружбой ребят и не хотела причинять кому-то из них боль. Тем более что обсуждение любовных отношений приятелей казалось мне верхом неприличия. Личная жизнь любой пары должна оставаться в стенах их дома, но уж никак не обрастать сплетнями и осуждениями со стороны других людей. Поэтому Владу о похождениях Полины я тоже не рассказывала.

Как-то за ужином мы с мужем и сыном размышляли о будущем. В кухне стояли ароматы свежеприготовленной домашней еды: тушеных овощей и говяжьих тефтелей. Влад уплетал любимые мясные шарики вприкуску с хлебом, мякушку которого обмакивал в подливу. Арсений же был придирчив к еде – он лишь выковыривал вилкой из своей тарелки морковь, картошку и перец, а другие овощи и тефтели оставлял нетронутыми.

Наслаждаясь ужином, я поделилась с семьей заветным желанием – жить в загородном доме, подальше от городской суеты и поближе к природе. Чтобы, просыпаясь утром, можно было распахнуть входную дверь, поймать лицом первые лучики солнца, вступить босиком на влажную от росы траву, вдохнуть полной грудью аромат хвойного леса и послушать утренний диалог зяблика с синицей.

– Только представь, – я говорила мужу и млела. – Я сварю тебе чашечку крепкого кофе, ты, только что выйдя из душа, укутаешься в теплый махровый халат и уютно устроишься за столиком на веранде, забравшись с ногами на соломенное кресло. Днем мы будем нежиться на солнышке, читать книги в гамаке, посадим фруктовые деревья перед домом… – тут я вспомнила о том, что когда-то Влад и правда обещал вырастить для меня вишню. – Помнишь наш разговор в такси сразу после того, как ты сделал мне предложение? – я кокетливо прищурила глаза и вопросительно посмотрела на мужа.

– Конечно, помню, – ответил он и, улыбаясь, включил свое воображение. – А вечером будем разводить костер во дворе, слушать треск обуглившихся веток и лопать сочный шашлык, молодой картофель, запеченный в углях и хрустящий хлеб, поджаренный на огне…