Мурманский сундук.Том 2

Когда они потеряли всякую надежду, что к ним кто-нибудь заглянет, внезапно зажёгся свет, заставивший их зажмурить глаза, за дверью щёлкнуло, и она открылась. В тёмном проёме возникла фигура человека, высокого, худощавого, с удлинённым морщинистым лицом, в кожаной кепке. Заключённые узнали главаря, который командовал отрядом бандитов при их захвате. На широкие плечи Зашитого, была натянута кожаная куртка, под которой была рубашка и тонкий свитер, наряд дополняли чёрные джинсы и ботинки с остроносыми носами. Дверь была открыта, и невольники определили, что за стенами их каземата была ночь.

Вслед за вошедшим охранник принёс стул и поставил в центре помещения. Зашитый подвинул его ногой и сел. Охранник отошёл к двери.

Зашитый обвёл глазами пленников и сказал, сцепив руки на коленях:

— Ну что — будем держать базар? — Уголки губ искривились в лёгкой усмешке.

Не дождавшись ответа, достал из кармана сигарету, чиркнул зажигалкой, прикурил. Свежий дым окутал помещение.

— Кто у вас большой? — спросил он через минуту, обводя глазами дуровцев и останавливая глаза на Афанасии.

Дуровцы молчали.

— Будем искать кобылу? — повысил он голос. Тонкие бескровные губы сжались в узкую полоску.

— Изъясняйся проще, — бросив на него недоброжелательный взгляд, сказал Сергей. — Мы по фени не ботаем.

— А ты закрой сопло, — вскинул глаза на Сергея Зашитый. — Ушарик недорезанный!

— Чего ты хочешь? — спросил Николай, которого раздражал и Зашитый, и его надменный тон.

— Вы, наверно, догадываетесь, почему здесь оказались? — спросил Зашитый дуровцев, закидывая небрежно нога на ногу и смягчая тон разговора.

— Духом не ведаем, — ответил Николай.

— Ха-ха! Так я вам и поверил, — Зашитый усмехнулся. — Не будем травить баланду… Вас хорошо накормят, переведут в другое помещение, вы отдохнете, но… — Он сделал многозначительную паузу.

— Мы должны вам помочь, — съязвил Николай.

— Угадал. — Зашитый стрельнул в Воронина взглядом. — Люблю догадливых людей. С такими легче решать вопросы.

— Сначала скажи, где мы?

Зашитого выдавали повадки и язык уголовника, как он не старался предстать перед незнакомыми людьми этаким джентльменом, и Николай обращался к нему на «ты», нисколько не смущаясь этим.

— Ишь, прыткий! Много будешь знать, скоро состаришься. — Зашитый скривил губы в подобие улыбки. — Вопросы здесь задаю я, а вы усекайте. Раз вы такие способные и понятливые, продолжаю. Итак, вы отдаете икону с грамотой и … получаете свободу. За это будете длинно зябать. — Он деланно хохотнул, показывая хорошо сохранившиеся зубы.

— Какую икону? — вырвалось у Николая.

— Чего ты мне мозги полоскаешь, фрайер гнутый, — разозлился Зашитый. — Строишь из себя фофана. По кой чёрт вы тогда попёрлись в болота. Не успели похоронить Ахметку, а вы тут как тут. Чего не шёл на болота прошлым летом? Зачем кодлу собрал? — Он показал рукой на Сергея и Афанасия, стоявших рядом с Николаем. — Так что ты лапшу не кидай, а давай по-хорошему договоримся: мне икону с грамотой, а я вам свободу, всем трём. Усекли?

— Сначала докажи, что какая-то грамота, о которой ты говоришь, у нас, — пытался притвориться непонимающим Николай, — а потом спрашивай.

— Ну ты, козёл! — возмутился Зашитый. — Что ты мне Егора заправляешь! Твой сосед, Фотограф, засёк вас. Поэтому ты воду не мути. Мы о вас всё знаем. Каждый ваш шаг нам известен.

— Я выдвигаю требование, — сказал жёстко Николай и сделал шаг вперёд, — и думаю, мои товарищи меня поддержат: сначала создайте человеческие условия содержания, а потом будем разговаривать. А то держат нас в каком-то сыром подвале, не кормят, здесь не на чем посидеть, поспать, свет выключают. И ещё пришёл требовать. Передай своему благодетелю наши условия.

— Переводи в сносное помещение и корми как следует — тогда будем вести переговоры, — поддержал Николая Афанасий, делая вид, что принял Зашитого за главного.

— Значит, вы признаёте, что икона и грамота у вас? — удовлетворённо произнёс Зашитый.

— Мы об этом не говорили, — ответил Николай, в упор глядя на Зашитого.

— Не сказали сейчас, скажете потом. Будет он мне тут иллюзию качать…

— Мы подумаем над твоим предложением, — заметил Николай, — а сначала требуем нормальных условий.

— Я скажу о них, — ответил Зашитый, поднимаясь. — Торговаться, так торговаться. Но я по вашим протокольным рожам вижу, что икона с бумагой у вас.

Охранник взял освободившийся стул и отнёс за дверь. Зашитый задержался у выхода:

— Значит вас не кормили? Бедные люди! Я бы вам макового зерна не дал. — Он смачно плюнул в их сторону и вышел.

Скрежетнула дверь. Свет опять выключили.

— Подонок, — пробормотал Афанасий.

— А что ты от них хочешь, — проговорил Николай. — Ты ж сам говорил, что они уголовники.