Мурный лохмач

Для повстанцев это был один из самых ценных видов оборотней, так владел умениями прицельно выстреливать иглами во врага, приёмами иглоукалывания для поддержания здоровья и порой от души прикалывался надо всеми.

– Нашли Базиля?! – с надеждой спросила Мари Туше и туман мгновенно рассеялся.

– Нет, – ответил ёж. – Пока только шар, на котором он летал. И тайное оружие против фантомов! Мы там всё облазили. Судя по всему, Базиль решил проверить новое средство атаки с воздуха, и переправил его сюда со стороны живых. Ночью ему навязали бой.

Мари Туше вскрикнула от волнения, а ёж продолжал:

– Есть очевидцы, видевшие, как вороны Хозяина Потустороннего Парижа падали с небес и рассыпались кристаллами соли! И если их можно одолеть, значит и сам Ле Гран Фушюз уязвим!

– А Базиль? – спросила Мари Туше. – Есть хоть какие-то предположения, где его искать?

– Есть сведения, что он выпрыгнул из гондолы где-то в квартале оборотней, – сообщил ёж. – Это совершенно точно!

– Невозможно! Кромешники обыскали там всё вдоль и поперёк! – пробормотал Шарман. – Он был бы уже схвачен.

– Может, ему кто-то помогает? – робко предположила Мари. – Если его не нашли в первые несколько часов, значит, он надёжно спрятался.

– Возможно, возможно... – пробормотал Шарман.

– Мы можем навести справки у оборотней, – предложил ёж. – Их старейшина – мой приятель.

– Нет, – сказал Шарман. – Это только привлечёт ненужное внимание. Надо ждать, когда вся суета с отпечатками уляжется. Такие структуры не вечны, быстро развеиваются. Что же касается средства атаки, сделаем так: из шара выпустить газ и вместе с гондолой спрятать в лесу. Он скоро нам понадобится.

Оставшись один, Шарман извлёк из шкатулки листы, которые Базиль вырвал из гримуара, украденного Клодиной у Люрора де Куку. Алхимик повстанцев пояснил значение формул и некоторых записей в нём, сопоставляя которые Шарман пришёл к выводу, что в руки к повстанцам попало настоящее сокровище! В гримуаре говорилось о женщине из Мира Живых, которая способна навести порчу на самого Люрора де Куку. Были нарисованы элементы генеалогического древа и даже попадались наброски расчёта даты появления на свет этой роковой дамы и её персональный гороскоп. Шарман рассчитывал использовать её, как самое главное оружие против советника. Но для этого требовалось найти эту особу, а тут никак не обойтись Базиля – главного специалиста по завлечению прекрасных дам.

***

В это время Мурный Лохмач, наконец, избавившись от действия паучьего яда, решил исследовать окрестности. Для этого было не обязательно выходить из дома, потому что зазывалы так рьяно приглашали счастливчиков на примерку отпечатка когтя, что их голоса разносились на весь квартал. Путь к повстанцам в церковь Сен-Сульпис был отрезан. Арахнея, от благосклонности которой, сейчас зависела его жизнь, отправилась куда-то по делам, поэтому Базиль решил изучить её дом, в целях поиска путей побега и просто из интереса к личности загадочной хозяйки. Пауки-оборотни были редкостью, а уж паучихи особенно. Их боялись даже собратья, не говоря уже о других обитателях Потустороннего Парижа, потому что кроме ядовитого укуса те владели какой-то особой магией, о которой ходило много слухов.

Судя по всему, Арахнея была затворницей, редко выходившей из своей крепости только ради добычи пропитания. В доме Арахнеи нашлась одна потайная дверь, которая сразу заинтересовала Базиля. Немного повозившись, он, как обычно, открыл её с помощью когтя и осторожно пробрался внутрь. Сначала ему показалось, что комната, скрывавшаяся за ней, полна тел, обездвиженных ядом, но позже он понял, что все они – не что иное, как манекены, одетые в умопомрачительные наряды, по красоте и сложности исполнения достойные королей и королев.

– Они, как живые, верно? – спросила Арахнея, внезапно спускаясь сверху по тонкой нити, что заставило Базиля вздрогнуть от неожиданности. – Я наряжаю их в платья, кафтаны, а потом представляю, что это мои друзья, с которыми можно поболтать.

– Где ты взяла эти изумительные наряды? – спросил Базиль, рассматривая женский манекен в элегантном розовом платье в стиле рококо.

Оно было создано из какого странного невесомого тонкого и прочного материала, невыразимо приятно обволакивавшего тело при прикосновении. Базиль слегка приподнял подол и платье вдруг сменило цвет, став огненно-алым.

– Я... делаю их сама, а материалом служат мои сети, – смущённо призналась Арахнея. – Если плести их особым образом, они меняют цвет.

– Да ты просто потрясающе талантлива! – воскликнул Базиль. – Ты даже сама не представляешь, как это замечательно! Тебе надо наладить производство!

– Что ты?! – грустно улыбнулась паучиха. – Разве кто-то решится купить что-то у такого существа, как я?

– У существа, может и нет, а у прекрасной талантливой женщины – да! – уверил её Базиль. – Я лично устрою несколько заказов. Правда, для начала это будут не платья, а, например, плащи, или даже большие покрывала, которые в нужный момент могут принять цвет окружающего интерьера.