MUSEUM (Золотой кодекс)

Ведь сказано же умным человеком – и похоже, как раз обо мне: «…героиня криминального романа, обворожительная девушка с огромными серыми глазами и кудрями цвета спелой пшеницы… стoит в половине третьего ночи появиться посыльному с запиской “Приходи немедленно”, как она, надев шляпку, стремглав бросается к двери в сопровождении посыльного – одноглазого рябого китайца с ядовитой улыбочкой, которому она, разумеется, всецело доверяет. Такой героини нам, читателям, не надо. Пусть уж лучше будет бандит в маске, который, осклабившись, тычет в брюхо миллионеру ножом из папье-маше, чем все эти суетливые и бестолковые Мертл, Глэдис или Джейн, которыми напичкана современная приключенческая литература. В отличие от современных детективов Шерлок Холмс, и это в нем подкупает, знал цену женщинам и держался от них на почтительном расстоянии. Да, иногда он принимал их на Бейкер-стрит и терпеливо выслушивал сбивчивые истории про подозрительное поведение их дядюшек и отчимов. Он мог даже, расслабившись, познакомить их с Ватсоном. Но, когда начиналось расследование, женщинам приходилось отступать на задний план…» (сэр Пeлам Гренвилл Вудхаус, «О героинях и криминальных романах»).

Ох ты, Господи, да ведь точнейший же портрет… Ужас. Ужас.

Еще немного поужасавшись, я успокоилась, захлопнула ноутбук с треклятым детективом и накинула на плечи теплую шаль из кашемира, которая всегда припрятана в особом отделе красивой и довольно вместительной лаковой сумочки-саквояжа от Gucci, купленной нынешней весной в Милане, – еще только простудиться недоставало!

И достаточно на сегодня, хватит терзать себя депрессивными мыслями – ведь тот же Пелам Вудхаус однажды сказал, что «всякий писатель по природе – оптимист»!

Вот и чудно. Детектив пишется, Януш влюблен, как школьник, отражение в зеркале – с «кудрями цвета темной пшеницы», точно по Вудхаусу – радует как никогда.

Пожалуй, еще одна чашечка моего любимого ароматнейшего cortado[46], к которому я приучилась во время недавнего – что-то около двух месяцев назад – путешествия по сказочным городам Испании – Valencia, Madrid и Palma de Mallorca, – была бы весьма кстати…

…

Воспоминанье о любви былой

Окутывало нас, как будто эхо —
Над Хайдельбергом… Синий, золотой
Вечерний Город – с Белою Звездой…
…На миг – тебя теряю: не до смеха
На Philosophenweg…[47]

Летят огни —

Тиары, что сегодня примеряла.
Да где же ты, любимый, догони,
Засмейся, вновь окликни, обмани,
Возьми с собой, начни опять сначала.

…Уже не помню, август ли, февраль,

За окнами Caffe «Moro» под вечер?..
…И ничего, как водится, не жаль.
Винтажной шалью обвивает плечи
Седой сентябрь…

В Гейдельберге я оказалась совершенно неожиданно,

и это было прекрасное «свидание» с городом.

С самого утра – ярчайшее солнце, располосовавшее

лучами стекло и металл вокзала, здание старого

университета, в полдень – гулкий стук каблучков

по классической каменной мостовой

от университетских башен до замка

на склоне холма… Неестественно яркие

цветы и клубника у продавщиц на улице…

Смех и быстрый разговор всегда любопытных

японских туристов с фотоаппаратами,

столики кафе, рассыпанные прямо на мостовой…

(После сиесты – в виде изысканного десерта —

разговор с университетским профессором).

Вечер – самое красивое время в Гейдельберге:

огни окон, очарование «кукольной» архитектуры

старинных зданий… Я вдруг поняла,

что за весь день только раз взглянула на часы.

Rameau – La Boucon[48]