Мусишкяй - Рута Ванагайте (СИ)

Форма безымянная исчезает, когда начинается разговор о спасателях. Не пишут: "были спасены". Написано более конкретно: Елена Сакалаускене, жительница Швенчиониса, спасла и 1.1. (Евреи региона Швенчионис. Книга упражнений).

Мы останавливаемся у магазина, за которым должен быть поворот к полигону Швенчионеляй. Эфраим видит старушку во дворе, она едва движется, но ее лицо светлое и умное. Осторожно спрашиваю, где находится полигон, и помнит ли она, как все происходило.

Старушка из Швенчинеляй:

Я видела как гнали ... О, как жаль, что мы не спасли евреечек. Мы жили с нашей матерью в деревне Падумбляй. С евреями хорошо уживались, давали в долг муку. Две девочки Бентских были 15 и 7 лет. Когда их вели мимо, мы плакали с нашей матерью, что мы не могли спасти девочку.

Как взять - все вооруженные. И если бы мы взяли ее раньше, мы бы спрятали в подвале. Многие бы взяли евреев, но боясь. Не немецев боялись, своих.

Чего свои не скажут, того немец не узнает ... Жестокое дело было. Люди озверели. Затем, когда всех там расстреляли, на озере Шалнайчяй, говорили, что на полигоне два дня кровь сочилась из земли. Тот, кто все это видел, уже умер, а другие, молодые, хотят только выпить. И он ничего не понимают и не хочет знать.

Кто стрелял, спрашиваю старушку.

Стреляли все, кто хотел, ответила она. Никто не могла остановить. Как тут взбешенных остановишь? Возможно, боялись только священников.

Я спрашиваю ее имя. Старушка говорит ее имя, она только просит никому не говорить. Мне нужно жить, и я живу одна, говорит она. Конечно, мы не будем говорить.

187

Прощаемся. Мы оставили ее, плачущую за забором, у двери домика. Плачущую из за девочки Бентских, которую она и её мать не спасали 75 лет назад.

Памятник жертвам в полигоне Швенчёнеляй был построен в советские годы (1961).В 2001 году мемориал был возобновлен за счет Посольства Англии, это написано в листовке музея. Молодцы англичане...

188

РАЗГОВОР С ВРАГОМ. ШВЕНЧЕНЕЛЯЙ-ВИЛЬНЮС

Эфраим: Я в шоке от того, как близко рядом массового убийства местных жителей, живут люди Линкменай. Переехали в места, под землей лежат убитые, и живут, словно никогда ничего здесь не было. Словно, эта резня была совсем рядовым событием.

Рута: Может быть, вы думаете, что они взяли и придумали поселиться здесь после бойни?

В конце концов, здесь жили их предки и родители. Это всегда был их дом, их земля ... На эту землю пришли другие, облили невинной кровью. Куда деться тем, кто здесь родился и жил в течение многих лет?

Эфраим: Эти люди не хотят говорить о том, что здесь произошло. Может быть, у них есть что-то связанное с ужасными событиями, или, возможно, боялся, что я начав говорить расскажут то, что не хотели вспоминать? Их соседи, невинные люди были стерты с лица земли, словно их здесь никогда бы не было. Их имущество было украдено, даже скатерти ... Я повторяю, еврейская молитву траура - Кадиш, Кадиш снова и снова Кадиш, молился в Пабраде, Линкменай, полигоне Швенчонеляй ... так много в таких небольших местах массовых убийств. Хочется кричать так громко, чтобы быть услышанным всеми: как это могло случиться?

Рута: Разве вас не удивляет, что старые люди так боятся говорить? Я была удивлена ...

Эфраим: И да, и нет. Кажется, что после стольких лет, люди могли осмелиться говорить. Мне кажется, что люди словно что скрываю. Они отказываются говорить либо из страха или из солидарности с другими людьми и со своими соседями. Они больше боятся вас, чем меня чужестранца. В конце концов, они видели вас на экране телевизора. Они опасаются, что литовское телевидение покажет или сказать вам: вот этот человек говорил о массовых убийствах, произходивших в вашей стране.

Рута: Эти люди старые. Они одиноки. И они боятся. Если такие ужасные вещи происходили в прошлые времена, они могут повторяться. Один очень старый человек, который живет в районе Швенченис, однажды рассказал мне о бойне. Потом когда я приехала с диктофоном, он отказался говорить. Убьют, говорит он. Кто будет убивать, я спросила. Улыбнулся невесело и говорит: Кто кто ... литовцы. Люди боятся, и я их прекрасно понимаю.

Их бабушки и дедушки, их родители и они сами так много прожили столько исторических

189

потрясений и опасностей, что им не говорить гораздо безопаснее. Тишина не наказывается. Есть русская пословица: "Будь ниже травы, тише воды". Вся жизнь этих людей - это литовский, русский и немецкий урок: молчи и выживешь. Другое дело: если вы видели преступление и дали показания, преступник будет приговорен, но после освобождения из тюрьмы он или его сообщники придут и отомстят вам.

Эфраим: Извините, но этот аргумент совершенно глуп, так как почти все убийцы уже давно умерли. И если не умрли, сколько из этих девяностолетних могут прийти и отомстить вам? Еще одна вещь Вы говорите, что эти люди видели убийства. Однако убийства должны были произойти в совершенно изолированном месте, чтобы не было свидетелей, кроме тех, кто стрелял и хоронил трупы. Они видели только ведомых людей, но не расстреливаемых людей.