Мусорные хроники

— Потому что они боятся и не верят, что может быть лучше. Столько раз менялись хозяева, но каждый раз итог один. Докажи им, что они не правы.

— Зачем? Какое мне дело, что они там думают и во что верят? Не хотят и не надо.

— Потому что только так ты получишь самое желанного для себя. Почёт, уважение и сытую жизнь.

— Вообще-то, я больше всего хочу домой, на Землю. Кстати, ты с этим не можешь помочь?

— Нет. Это исключено.

— Почему? Там надо всего-то гигаватт с небольшим.

— Слишком много. Этот вопрос закрыт раз и навсегда.

— Ну просто великолепно, — огорчился я.

Ответ Главного мне показался слишком резким, чтобы быть правдой, вот только доказать это я не мог. Пришлось смириться и попытаться отыскать иные варианты.

— Иди и обдумай мои слова. Скоро ты поймёшь, насколько они верны, пусть сейчас и есть сомнения, — простился со мной Главный, и я почувствовал, что пора уходить.

Были ещё вещи, о которых я хотел спросить, но невидимая сила прогоняла меня прочь.

Глава 22

С трудом я дождался, когда наш автомобиль покинет город, и только тогда, будто вздохнув после долгой задержки дыхания, завалил вопросами Иннокентия. Спрашивал обо всём. О бесах, о странных постройках, о молчании и, конечно, о Главном. Кто он такой и откуда взялся, какую задачу выполняет. Повторял одно и то же не раз, переиначивая вопросы. Но Иннокентий на всё отвечал просто:

— Не знаю.

— Да как это так? — возмутился я наконец. — Он знает про нас всё, а вы не знаете ничего?

— То, что мне известно, существует лишь для меня. Если бы вы должны были узнать ответ на один из своих вопросов, то сам Главный бы дал его вам.

— Но он прогнал меня быстрее, чем я рот успел открыть! Ну, в смысле… Вы поняли. Я не успел бы даже спросить, чтобы он отказался отвечать.

— Главный знал, что вас интересует, но посчитал это не имеющим значением. Просто примите это как данное и смиритесь.

— Бред какой-то. И вот его все бояться? — вырвалось у меня небрежное замечание.

Иннокентий напрягся и глянул на меня, как на врага народа.

— Я никогда не говорил, что его боятся, — процедил он сквозь зубы.

— А что тогда? Почему все при упоминание о нём пугаются, будто их расстреляют за любое неверное слово?

— Это не так. Вы хотите видеть страх в людях, но его там нет. Я бы сказал, что это любовь.

— Какая, к чёрту, любовь? Давайте мы сейчас остановимся и у кого-нибудь спросим, что он думает про Главного. А потом смотрите в глаза. Неважно, что он скажет, глаза выдадут правду.

— Вы в этом мире недавно. Имейте терпение.

— Я не собираюсь здесь задерживаться, как некоторые. Если есть возможность вернуться на Землю, я сделаю всё, чтобы ею воспользоваться. Вообще, знаете что, отвезите меня к Николаю Алексеевичу. Мне надо с ним кое-что обсудить.

— Ладно. Но не думаю, что вы найдёте там то, что ищите.

— Конечно, вы всё знаете. Кто ж сомневается?

— Повторю ещё раз и думаю, на этом можно прекратить спор. Вы провелм в этом мире слишком мало времени и ещё ничего толком не понимаете. Я за двенадцать лет не всё понял, но мне хватает ума не идти в штыки. А вам хватит?

— Чего хватит? Трусости? — огрызнулся я.

Иннокентий Витольдович откашлялся и отвернулся к окну. Обиделся, наверное.

Я следил за дорогой и пытался осознать, что выбраться отсюда быстро мне никто не позволит. Казалось бы, им, учёным из экспедиции, и требуется активнее всех искать выход. Но получалось наоборот. Они смирились со своей участью, а любые попытки изменить привычный уклад воспринимают теперь как покушение на свой жалкий мирок.

Получалось, что союзников у меня здесь нет? Я ещё не познакомился с другими землянами, но что-то подсказывало, что не обрету в них соратников.

Мой гнев утих не сразу, но дорога была слишком длинной, а амортизаторы достаточно мягкими, чтобы унять разбушевавшееся несогласие. Когда появились из темноты огни Скалки, я уже совсем успокоился и наблюдал за ситуацией со стороны. У меня были деньги и репутация. Да, пока немного, но это только первые шаги. Я даже прикинул план, по которому надо будет начать благоустройство своего небольшого государства. А в том, что это именно государство, я нисколько не сомневался.

Я вышел у дома Николая Алексеевича и не успел попрощаться. Дверь за мной сразу захлопнулась, а автомобиль с приятным урчанием направился дальше.

С рогатыми охранниками разговор был быстр и доходчив, так что скоро передо мной уже распахнулась белая плёнка, и удивлённый Николай Алексеевич повернулся ко мне и взглянул поверх очков.

— Я вас не ждал, Константин Андреевич. Но здравствуйте.

— И вам не хворать. Сегодня разговаривал с Главным, — поделился я новостями.

— Очень интересно. И как вам? Это же ваша первая встреча?

— Первая и, надеюсь, последняя. Неприятное впечатление у меня осталось. Говорит загадками и уверен, что его должны понимать. К тому же корчит из себя всезнайку, хотя ошибся практически во всём.

— Нисколько не сомневался, что вы останетесь недовольны. Земляне, как ни странно, никогда не испытывают к нему симпатию, потому я и предпочитаю помогать им занять выгодные позиции.