Мусорщик

— Я еще не решил… Держите ее в поле зрения. Да, вот еще что: подготовьте мне досье на Обнорского и Зверева.

Николай Николаевич вышел, а Рыжий сел в кресло. Он протянул руку к бутылке с минералкой… Но вдруг отдернул ее. Вода в бутылке выглядела обыкновенно. Медленно всплывали пузырьки газа.

Он вызвал горничную.

— Замените воду, — сказал он. Подумал и добавил: — И фужеры тоже. И выбросите их, к черту… Понятно?

— Да, Анатолий Борисович, — невозмутимо ответила горничная.

Зачем нужно выбрасывать «к черту» замечательные богемские фужеры, ей было непонятно. Но задавать вопросы гостям здесь не принято. Когда горничная была уже в дверях, Рыжий окликнул ее:

— Вот что… не нужно ничего выбрасывать. Запечатайте все в какую-то емкость и передайте Николаю Николаевичу.

Позже, в Москве уже, экспертиза не подтвердила наличия каких-либо токсинов в минералке. Но это позже, а пока в гостиной еще витал запах Настиных духов… опасный запах.

* * *

Наружка Грача — уже знакомого нам «частного извозчика» — плотно села на хвост Вове в кафе «Виктория». Большим спецом по конспирации Вова не был. Проверялся, но весьма примитивно. Люди Грача довели его до дома на улице Трефолева, засекли адрес. Ждали команды.

* * *

Из госрезиденции на Каменном острове Настя уехала в дурном настроении. Разговор с Рыжим, который начался очень хорошо, закончился как-то не очень. Как-то странно… Что именно насторожило Настю, она сказать не могла. Но что-то было не так. Это раздражало еще сильней.

Настя остановилась на пустой аллее, откинулась в кресле и стала мысленно прокручивать разговор. Сначала все было нормально. Все было правильно. Безупречно. Она ощущала безусловный интерес Рыжего, ощущала его сексуальное поле… Нет, сначала все шло как надо. В какой же момент ситуация изменилась?

А изменилась она после того, как Рыжий вернулся… Так. Ну-ка, Настя, вспоминай! Вошел человек. Сказан что-то на ухо Рыжему. А тот переспросил: серьезная?.. А что «серьезная»? Ситуация? Информация? Информация о ситуации?.. Вот где херня какая-то! Рыжий ушел и получил какую-то информацию. И враз переменился! Он пытался это скрыть, но на самом деле это ощущалось. Когда организм на пределе, когда он «тонко настроен», он способен очень остро ощущать состояние собеседника.

И что же его так насторожило?.. Ну, это пустой вопрос: у деятеля его уровня такое количество проблем и проблемочек, что гадать можно долго. И все равно ничего не угадаешь.

Так — он вернулся. Он был уже напряжен… Он вошел и сказал: извините, Настя… Нет, не так… Он сказал: прошу прощения, Анастасия Михайловна.

Стоп! Стоп, родная… А ведь раньше он никогда — ни разу! — не назвал меня Анастасия Михайловна. Ни разу… Да, он, видимо, и не помнил моего отчества. Да что не помнил! Он его и не знал. В девяносто первом, когда мы познакомились, то были Толя и Настя… Пари это дурацкое… Настя, Настя… И вдруг — Анастасия Михайловна. Что это значит?

Это значит, что серьезная информация относилась ко мне! Человек сообщил Рыжему что-то про меня… Что-то настолько важное и срочное, что не мог подождать до конца нашей беседы. Что-то такое, что сразу насторожило Рыжего и изменило его ко мне отношение.

Что это может быть?

Пожалуй, только одно: Рыжий узнал о моем решении убрать Мизинца!

Насте стало тревожно, знобко. Холодным потянуло ветром.

* * *

Рыжий захлопнул тонкую папку с четко отпечатанным текстом на блестящей обложке: «Зверев А. А. Псевдоним ОР[19]: Белов» — и швырнул ее на стол. Там уже лежала точно такая же папка с надписью: «Обнорский А.В. Псевдоним ОР: Душман».

— Это все здорово, — сказал он, — но…

— На хорошую разработку требуется время, — отозвался Николай Николаевич. — Через пару недель сможем дать больше. Пока могу добавить, что есть непроверенная информация о связи Обнорского с Наумовым.

— С Колей-Ваней? Любопытно… Хотя я-то имел в виду другое. Объясни мне, Николай Николаич, почему именно эти двое сумели фактически раскрыть убийство? А? Все структуры Питера ориентированы на дело Малевича, все в работе неустанной. У них есть штат, базы информационные, агентура… А раскрыли два обычных журналиста.

Николай Николаевич пожал плечами. Сейчас он был без галстука, сидел напротив Рыжего с бокалом виски в руке.

— Объяснений может быть много: во-первых, они оба местные. То есть знают и город и людей.

— Грач тоже местный. С самого начала он тоже был сориентирован на убийство Мойши. Однако ж результата не дал.

— Во-вторых, — продолжил Николай Николаевич, — у них могут быть неизвестные пока нам источники информации.

— Группа Грача тоже имеет очень хорошие и весьма недешево оплачиваемые источники.

Николай Николаевич подумал, что деньги на оплату агентуры идут, скорее всего, в карман группы Грача… Надо, кстати, провентилировать эту тему… Но Рыжему этого не сказал.

— А в-третьих, Анатолий Борисович, в ходе ОРМ есть огромный элемент случайности.

— Что такое ОРМ? — уточнил Рыжий. Он не любил неточностей, и если чего-то не знал или недопонимал, не стеснялся спросить.