Мусорщик

— Про деньги ерунду говоришь. Они нужны всегда и всем. Кроме жмуриков… А насчет «поговорить» — поговоришь. Тут проблемы нет. Когда мы плотно возьмем тетю в оборот, она сама захочет говорить.

— Тогда, не теряя зря времени, давай обсудим конкретные детали: что? где? когда?

Неделю за Анастасией Тихорецкой наблюдали. Никакой сложности в этом не было — Настя чувствовала себя уверенно, даже не пыталась проверяться. Одновременно велась прослушка ее телефонов: мобильного и домашнего. Для того чтобы «оседлать» телефоны, пришлось привлечь спеца со стороны. Спец оказался толковый и дело сделал четко. Тихорецкая вела обычный для обеспеченной свободной женщины образ жизни: не очень сильно обременяла себя работой, зато много времени уделяла шейпингу, бассейну, солярию и сауне. И, разумеется, любовникам. Помимо Миши Малевича у Насти обнаружился еще один — здоровенный самец моложе ее лет на десять.

В общем, «все как у людей» — сытая, комфортная жизнь «среднего класса» с поправкой на российскую реальность в виде сокрытия доходов от государства и необходимости делиться теми же доходами с крышей. Крышевали Настю, естественно, менты.

После анализа результатов наблюдения решили, что работать с Настей удобнее всего на квартире ее молодого любовника. В кафешке, где самец обедал, у него из кармана плаща извлекли ключи от квартиры. Через пять минут их вернули. Теперь оставалось дождаться, когда Настя захочет навестить любовника. Долго ждать не пришлось — на другой день Анастасия Михайловна позвонила самцу и сказала:

— Привет, дружок. Соскучился?

— Настя! — произнес самец приглушенным, «интимным» голосом. — Настя! Я о тебе день и ночь думаю. У меня при одной мысли о тебе встает.

Бизнесвумен рассмеялась и ответила:

— О’кей! Проверим вечером… жди, к восьми часам заеду. Опять, поди, без денег сидишь, раз у тебя встает от одной мысли о моем кошельке?

— Настя! Зачем ты так?

— Так что — денег тебе не нужно? — с издевкой спросила Тихорецкая.

— Ну-у… видишь ли, Настя…

— Вижу, — засмеялась она. — Не ссы, мальчик, за удовольствие тетя заплатит.

— Настя!

— В восемь, — сказала Тихорецкая и положила трубку.

Спустя несколько минут Кент, дежуривший в раздолбанной «пятерке» возле Настиного дома, доложил Лысому: сегодня в восемь. Виталий в свою очередь позвонил Звереву. Сердце у Сашки заколотилось.

— Саша, — сказал Лысый, — я уже говорил тебе, но повторяю еще раз: мы справимся без тебя. Если тебе тяжело…

— Нет. Я хочу участвовать, — твердо ответил Зверев.

* * *

В 19.30 Зверев и Лысый почти одновременно подъехали к дому Настиного любовника. Альфонс жил на Комендантском аэродроме в огромной блочной девятиэтажке. Кент уже был здесь. Он сидел в серой раздолбанной «копейке», на пассажирском сиденье лежал «сэконд-хэндовый» радиотелефон, дублирующий Настин аппарат.

Зверев и Лысый подсели к Кенту.

— Трахаль дома, — доложил Кент. — Час назад ходил на рынок, купил свежих яиц и сметаны.

— Понятно, — ухмыльнулся Лысый. — Для укрепления рабочего инструмента… Что еще?

— Ничего, — пожал плечами Кент. — Мадама, — он кивнул на телефон, — на связь не выходила… жду.

— Ключи? — спросил Виталий. Кент протянул ключи, изготовленные по слепкам с оригиналов.

— Проверял? — спросил Виталий.

— Обижаешь, Виталик… Вот этот — от верхнего замка. Подходит идеально. Два оборота против часовой. Этот от нижнего — два оборота по часовой. Но скорее всего нижним он, когда сам находится дома, не пользуется. Засова нет. Так что проблем у вас, я думаю, не будет. Квартира однокомнатная. Дверь в комнату — слева. В прихожей на подзеркальнике хранится газовая пукалка. Сам трахаль с виду супермен, но на самом деле — студень… только для траха и годится. От испуга обоссытся.

— Молодец, хорошо работал, — похвалил Лысый.

Теперь оставалось только ждать.

Настя опоздала на восемь минут. В плотно заставленном машинами дворе она не сразу нашла место для «мерса». А студень-супермен уже махал рукой из распахнутого окна на седьмом этаже… Настя вышла из «мерса». Она была в шикарном плаще почти до земли и туфлях на высоком каблуке… хороша!

Зверев смотрел напряженным взглядом. «Мерседес» мигнул габаритами, встал на сигнализацию. Настя скрылась в подъезде.

— Я бы такую бабенку без денег трахал, — сказал Кент. — Наоборот — сам приплачивал бы.

— Помолчи, — бросил Зверев. Кент пожал плечами. В молчании они выждали в машине минут пятнадцать.

— Ну что, — спросил Виталий Сашку, — пойдем?

Зверев молча вылез из машины, двинулся к подъезду. Лысый следом. Лифта в темном и грязном подъезде они ждали, кажется, вечность. Но все же он пришел и открыл перед ними серо-желтое нутро.

…А внутри Сашка ощутил запах Настиных духов!

— Саша! — негромко сказал Виталий.

— Седьмой этаж, — процедил сквозь зубы Зверев.

Лысый нажал кнопку. Лифт вздрогнул и поехал наверх. В нем не пахло духами, в нем пахло блевотиной. Зверев смотрел в стенку. Там были какие-то надписи и рисунки. Он попытался сосредоточиться… ничего не получалось.

— Приехали, — сказал Лысый за спиной, Сашка машинально кивнул.