Муссолини и его время

Как и всегда, немцы защищались очень упорно, но предотвратить поражение уже было нельзя. Вместо того чтобы встретить противника укрывшись за По, немецкие и итальянские солдаты перебирались через реку вплавь, оставляя тяжелое вооружение на берегу. Значительная часть итало-германских войск оказалась в окружении и сложила оружие. К середине апреля стало понятно, что для Социальной республики пробил последний час – ее территория стремительно уменьшалась с каждым днем. На этот раз Муссолини почувствовал значение произошедших на фронте событий, хотя и не предполагал, что до капитуляции немецких войск оставалось меньше двух недель.

Дуче колебался. Одни его соратники хотели дать «последний бой», который стал бы эффектным окончанием борьбы, другие надеялись сдаться в плен союзникам, но большинство рассчитывало укрыться в нейтральной Швейцарии. И каждого страшила перспектива оказаться в руках у партизан.

В конце концов Муссолини согласился с предложением Паволини устроить «итальянские Фермопилы» в Вальтеллине – расположенной у подножия Альп долине, неподалеку от Швейцарии. Возражения Грациани, заявившего, что с военной точки зрения план генерального секретаря ничего не стоит, были отвергнуты. Несмотря на всю браваду, дуче наверняка осознавал, что любые оборонительные позиции среди альпийских гор нельзя будет удерживать сколько-нибудь долго, а потому близость швейцарской границы перевешивала в его глазах узко военную аргументацию маршала.

Проведя в Сало последнее заседание своего кабинета, дуче приказал министрам отправляться в Милан. 19 апреля Муссолини прибыл в столицу Северной Италии в сопровождении эсэсовской охраны и разместился в здании префектуры.

Окруженный обеспокоенными своим будущим соратниками и молчаливыми эсэсовскими охранниками, дуче развил в Милане лихорадочную деятельность. Намечая состав предполагаемого коалиционного правительства, куда наряду с фашистами должны были войти и социалисты, Муссолини одновременно обсуждал детали будущего сражения в Альпах. Казалось, теперь дуче как будто бы всерьез надеялся на обещание Паволини собрать не менее пятидесяти тысяч бойцов, готовых в течение многих месяцев противостоять союзникам в Вальтеллинне. Верил ли он в это по-настоящему или попросту не мог признать приближение окончательного краха? Так или иначе, но в Милане Муссолини в который раз удивил всех сменой настроения. Несмотря на стремительно ухудшавшуюся обстановку, дуче позволил себе несколько сверхоптимистичных высказываний, среди которых опять прозвучала надежда на немецкое «чудо-оружие». Возможно, это стало следствием телеграммы от Гитлера, полученной 22 апреля, – уже готовясь к самоубийству, фюрер обещал изменить ход войны, одержав победу в сражении за Берлин. Для Муссолини, готового в те дни цепляться за каждую соломинку, этого вполне могло оказаться достаточным.

В любом случае Милан дуче оборонять не собирался – «величайший город Европы» нельзя обрекать на уничтожение в уличных боях. По всей видимости, немалую роль в этом решении сыграло и опасение оказаться в плену у партизан. Со всех концов быстро уменьшавшейся в размерах республики поступали все новые дурные известия.

23 апреля приехавший в Милан заместитель генерального секретаря сообщил Муссолини, что фронта больше не существует – немцы отступают, а попытки организовать хоть какую-нибудь линию обороны собственными силами разбились о нехватку людей. Армия Социальной республики растаяла буквально на глазах – ее солдаты предпочитали расходиться по домам, не желая напрасно погибать в уже проигранной войне. Многие из них спешили к своим семьям, надеясь защитить их от мстительного насилия со стороны партизан – в Северной Италии началось «антифашистское восстание».

Предупрежденные о занятом немцами «нейтралитете», отряды партизан с легкостью разоружали немногочисленные и утратившие желание сражаться фашистские гарнизоны. В течение нескольких дней значительная часть североитальянских городов оказалась под контролем войск «Комитета национального освобождения».

В эти дни, помимо партийных лидеров, членов правительства и других руководителей идущего ко дну государства, в Милане собрались Петаччи, среди которых была и Клара. Муссолини напрасно пытался уговорить свою любовницу спасаться бегством – храбрая женщина напрочь отказалась покидать его. В свою очередь она безуспешно пыталась убедить Муссолини инсценировать автомобильную катастрофу и, объявив всем о гибели дуче, вместе бежать в Швейцарию. В конце концов ее родители и младшая сестра улетели в Испанию на самолете, а Клара, вместе с братом Марчелло, осталась в Милане.