Муссон. Индийский океан и будущее американской политики

Потребность Китая в энергии определяет как внешнюю политику страны, так и политику внутригосударственной безопасности: чтобы продолжать впечатляющий экономический подъем, нужен усиливающийся, непрерывный приток топлива. Да, значение угля, биомассы, атомной энергии и т. д. возрастает, но Китаю необходимо получать все больше нефти и природного газа. После США вторым крупнейшим потребителем нефти выступает Китай. Китайские государственные деятели рассматривают острую нужду в привозных нефтепродуктах как слабое место, по которому вероятный противник способен ударить. (Тем, что источники энергии следует разнообразить, и объясняются тесные отношения Китая со столь отвратительным режимом, как суданский.) Китайское потребление углеводородов за последние 20 лет возросло вдвое – и возрастет еще вдвое против нынешнего в следующие 10–20 лет, – а вот национальная добыча нефти остается на прежнем уровне с 1993 г., когда Китай сделался нетто-импортером нефти. Львиная доля нефти и природного газа – 85 % – поступает через Индийский океан, минуя Малаккский пролив по пути к тихоокеанским гаваням Китая. Среднеазиатских нефтяных поставок по трубопроводам недостаточно; не спасает положения и сжигаемый китайский уголь. С течением времени Китай окажется еще более зависим от аравийской нефти и сжиженного иранского газа. Поэтому жизненно важные пути судоходного сообщения (SLOCS), идущие вокруг южных евразийских побережий, следует охранять. Учитывая, что с древнейших времен Китай выступал великой цивилизаторской державой, и помня о его исторически недавнем прошлом, когда страна пала жертвой западного колониализма, задаешься неизбежным вопросом: с какой, собственно, стати должны китайские руководители навеки препоручать флоту США – самозваному попечителю океанских угодий, обретающихся во всеобщем пользовании, – столь важную для Китая оборонную задачу? Будь вы китайским правителем, пекущимся о том, чтобы сотни миллионов китайцев разбогатели и превратились в буржуа, жадно потребляющих электрическую и другую энергию, вы бы тоже создавали надежный флот, пригодный для охраны ваших торговых судов, пересекающих Индийский и западный Тихий океаны.

Загвоздка в том, что на создание такого флота китайскому руководству понадобится еще много лет. Поэтому сейчас, подмечает аналитик Джеймс Малвенон, китайцы довольны «бесплатным обслуживанием», которое им предоставляют американские военно-морские силы, «работающие на благо общества» [2]. По мере того как собственный китайский флот наращивает свои возможности, бесплатное обслуживание постепенно делается ненужным, и может начаться настоящая эра американо-китайского морского соперничества, особенно если численность американских боевых кораблей сократится и силы обоих флотов более-менее уравняются.

Не упускайте из виду: океанские и морские воды, простирающиеся от Африки до Индонезии, а затем на север, к Корейскому полуострову и Японии, превратятся в единое огромное пространство благодаря строительству новых каналов и сухопутных перемычек, способных умножить количество звеньев, связующих океаны и побережья. Сегодня этими звеньями служат лишь Малаккский, Ломбокский и Зондский проливы (все они лежат в индонезийских водах, а последние два пролива незначительны по сравнению с Малаккским). Иными словами, география приморской Евразии однажды станет целостной и очень крепко сплоченной.

Возможно, земной мир и делается слитным, а все же Малаккский пролив поныне остается концом одной великой океанской цивилизации и началом другой. Сегодня Китай глядит на Индийский океан с точки зрения преимущественно сухопутного государства, ищущего доступа к портам прибрежных индоокеанских стран – Пакистана, Шри-Ланки, Бирмы, – и оттого рискует добрыми отношениями с Индией. У Китая имеется и свое длинное побережье – на западном Тихом океане; оттого Китай рискует добрыми отношениями с Соединенными Штатами.