Муссон

Хэл торопливо прошел на нос и перепрыгнул на бушприт.

— Да, клянусь Господом, — сказал он. — Судя по виду, потерпевшие крушение. Живые к тому же, я отсюда вижу, как один шевелится. Приготовиться к спуску шлюпки. Надо их подобрать.

Подвести «Серафим» к маленькой лодке в таком море, при таком ветре — задача трудная и опасная, но наконец Хэлу удалось спустить шлюпку и отправить Большого Дэниела с командой на выручку терпящим бедствие. В потрепанном суденышке было всего два человека. Саму шлюпку Дэниел оставил — ее проще было бросить, чем поднять на борт.

Двоих выживших подняли в боцманском кресле, потому что они были слишком слабы, чтобы подниматься по лестнице.

Доктор Рейнольдс осмотрел лежащих на палубе. Оба были в полусознании. Соль разъела кожу на их лицах. Глаза так опухли, что закрылись и почти не видели, языки посинели и распухли от жажды — они заполняли весь рот и торчали между зубами.

— Прежде всего им нужна вода, — сказал врач. — Потом я пущу им кровь.

Распухшие языки мешали спасенным пить, поэтому доктор Рейнольдс вставлял им в горло медную спринцовку и впрыскивал воду. Потом он густо смазал жиром их разъеденные солью губы, лица и руки. Все это произвело волшебное действие на младшего — через два часа он настолько оправился, что смог говорить. Однако старший не приходил в сознание, и, казалось, жизнь быстро покидала его. По приглашению доктора Рейнольдса Хэл прошел в угол оружейной палубы, где на соломенных тюфяках лежали спасенные. Он присел рядом и наблюдал, как врач пускает кровь младшему пациенту.

— Следовало бы выпустить еще пинту, — сказал Рейнольдс Хэлу, закончив, — но он быстро поправляется, а я всегда был сторонником консервативного лечения. Одной пинты хватит.

Он залепил рану комком смолы и перевязал чистой тряпкой.

— Старший гораздо хуже. У него я возьму две пинты.

И он занялся неподвижной фигурой второго пациента.

Хэл видел, что молодому человеку действительно лучше после лечения; наклонившись к нему, он спросил:

— Ты говоришь по-английски?

— Да, капитан. Говорю, — прошептал матрос. Невозможно было не узнать валлийский акцент.

— Как тебя зовут, парень, и с какого ты корабля?

— Таффи Эванс, прошу прощения, капитан. С корабля «Нил» «Джон Компани», да смилостивится над ним Господь.

Хэл неторопливо и осторожно расспрашивал и постепенно узнал всю историю. Опасаясь пиратов, «Нил» в конвое с двумя другими кораблями шел из Бомбея в Англию с грузом тканей и пряностей, когда попал в сильный шторм в ста лигах севернее Маскаренских островов. Под действием сильного ветра и гигантских волн «Нил» потерял остальные корабли конвоя и набрал много воды в трюм. На пятый день, во время второй полувахты, корабль снова попал в бурю. Отяжелев от воды в трюме, он перевернулся и затонул. Конец был таким быстрым, что лишь горстка людей сумела спастись в шлюпке, но у них не было ни воды, ни пищи, и большинство вскоре погибли. Спустя двенадцать дней в живых оставались лишь двое.

Пока спасенный рассказывал, доктор Рейнольдс выпустил второму пациенту две пинты крови и только послал помощника вылить кровь за борт, как огорченно воскликнул:

— Черт побери, бедняга умер! Я так надеялся его спасти. — И он занялся Таффи Эвансом. — Думаю, этого мы вытащим.

— Когда совсем поправишься, для тебя найдется место на корабле, с полной оплатой и долей призовых денег. — Хэл пригнулся под низкой палубой. — Запишешься в наш экипаж?

Таффи со слабой улыбкой коснулся лба.

— С радостью, капитан. Я обязан вам жизнью.

— Добро пожаловать на борт, моряк.

Хэл поднялся на палубу и легко прошел по кораблю, качающемуся на волнах. Этих потерпевших крушение они нашли, конечно, случайно. Такая же случайность и шторм, который постепенно стихает.

Но это предлог для того, что он задумал.

Тщательно обмозговав все подробности своего плана, он собрал в своей каюте офицеров. Они расселись вокруг стола, на котором лежали карты.

— Как вы все знаете, уже двести лет вся торговля на Берегу Лихорадок сосредоточена здесь, — он показал на небольшой архипелаг, отмеченный на карте. — Занзибар. Разумно начать поиски Джангири именно отсюда.

Все собравшиеся уже плавали в этих морях и знали, что три небольших острова группы Занзибар расположены идеально для плаваний в Индию, Красное море и Персидский залив и всего несколькими лигами отделены от африканского побережья. Острова лежат в полосе муссонов, которые к концу сезона меняют направление. Юго-восточный муссон несет корабли из Индии к Африке, а когда сезон меняется, северо-западный муссон обеспечивает обратное плавание. Вдобавок на главном острове Занзибарской группы, Унгула, есть прекрасная безопасная гавань, и даже в самый гибельный сезон дождей эта местность относительно свободна от страшных малярийных комаров, которые превращают африканское побережье в смертельную западню. С самого возвышения ислама это место оставалась пакгаузом на пути к Африке и Индийскому океану и рынком, где продавались африканские товары: рабы, золото, слоновая кость, каучук и драгоценные благовония.

Почтительно заговорил Уил Уилсон: