Мустанг

Положив руку на седло, я стоял и припоминал тропу в город. Я же следовал за ней по пятам всю дорогу до Лома-Парда. Так где же она свернула в сторону, чтобы спрятать драгоценный груз?

Нет, я не все время шел по ее следам. Именно перед въездом в город мне пришлось срезать угол в надежде догнать Пенелопу.

Сев в седло, я объехал корраль дальней стороной и двинулся по переулкам к окраине, стараясь никому не попадаться на глаза. По пути вспомнил, что существует еще одна дорога, которая ведет на запад к горам Сангрэ-де-Кристос, а затем на юг в Лас-Вегас и дальше в Санта-Фе. Ею иногда пользовались грузовые караваны. Может, Пенелопа обогнула город, вышла к этой тропе и свалила мешки где-то там?

Через десять минут я ехал по дороге к Сангрэ-де-Кристос, выискивая, куда можно спрятать поклажу. Где бы я сам оставил тяжелый груз, чтобы позже его легко найти?

Было еще светло, хотя солнце уже садилось и начинали сгущаться сумерки. По пыльной дороге вороной шел почти бесшумно.

В последний момент, когда стала подкрадываться темнота, я заметил участок пожелтевшей и примятой травы, вокруг которого были разбросаны сосновые шишки и иголки. Остановив коня, я внимательно его осмотрел. Отметину в траве явно оставила упавшая сосна длиной футов десять. Теперь она лежала чуть дальше, все еще опираясь сломанным комлем о пень, удерживаемая полоской дерева и коры. Кто-то поднял верхушку и перетащил ее в сторону, оставив открытым то место на траве, где она пролежала по меньшей мере несколько недель.

Спешившись, я подошел к сосне. Тут и обнаружил полные вьючные мешки. Грузовой караван будет проходить совсем рядом, Пенелопе не составит никакого труда погрузить их в фургон.

Нагнувшись, я обеими руками ухватился за вьючное седло и выпрямился. Пройдя футов пятьдесят, опустил золото на землю, передохнул и пошел дальше. Минут через двадцать вернулся к коню и объехал это место, затаптывая следы. Потом отправился в город, привязал вороного у коновязи напротив закрытого на ночь магазина.

Поднять и перенести триста фунтов для меня не проблема, я был лесорубом, работал грузчиком на речном пароходе. Приходилось и диких мустангов объезжать и бороться с тысячефунтовыми бычками. По-моему, я родился уже сильным и все, что поднял, мог унести… чем часто и пользовался.

Перепрятав золото, я выиграл лишь несколько часов. К рассвету за ним начнется настоящая охота. Теперь мне предстояло устроиться возчиком в караван. А управляться с упряжкой лошадей мне не привыкать.

Стоя в темноте рядом с конем, я проверил револьвер и ножи, потом отправился в салун Баки, где, конечно, собрались возчики грузовых фургонов.

В салуне было полно солдат из Форт-Юниона, танцевавших с девочками Баки. Там и тут стояли суровые мексиканцы. Это тоже были люди Баки, с ними лучше не связываться.

Глаза бармена остановились на мне, как только я вошел в салун, и пока пробирался к стойке, он не отрывал от меня взгляда. Я встал рядом с ним и заказал выпивку.

— Gracias, Бака, я нашел ее.

Он пожал плечами.

— Ну и хорошо. Энни сказала, что ты честный парень.

— Еще одно, Бака. Если в городе начнется заварушка, знай, Что против тебя я ничего не имею. Нам не из-за чего спорить и ссориться.

— Да, я понимаю. — Он сделал жест, чтобы ему принесли стакан, и налил мне виски.

— За вас, сеньор, и за удачу… — Мы выпили, и Бака осторожно поставил стакан на стойку. — Здесь Нобл Бишоп. Он о вас спрашивал.

— Мне нечего скрывать. Если он хочет меня увидеть, пусть приходит.

— Это из-за сеньориты?

Я ответил уклончиво, потому что не хотел врать и не хотел, чтобы хозяин салуна что-либо заподозрил.

— Она симпатичная девушка, — сказал я, — и настоящая леди.

— Я слышал то же самое.

— Честно говоря, я ищу работу. Надо на время скрыться с глаз. Никому не нужен ковбой или возчик грузового фургона? Но только не дилижанса. Грузового возчика никто не замечает, а кучер дилижанса у всех на виду.

— В городе сейчас человек по имени Олли Шеддок. Сегодня вечером он выводит грузовой караван, в Лас-Вегасе его ждут другие фургоны.

Я пересел к столику у стены и стал ждать Шеддока. Вообще-то я терпеливый человек, но сейчас чувствовал себя как на иголках. Золото заставляет волноваться. Меня беспокоило, что я так и не встретил ни Бишопа, ни Сильвии — никого из их банды.

Когда вошел Шеддок, Бака указал ему на меня. Я не сомневался, что хозяин салуна хотел побыстрее от меня отделаться.

Олли Шеддок был полным, жизнерадостным человеком со светлыми, начинающими седеть волосами. Он протянул руку.

— Каждый, кто носит фамилию Сэкетт, — мой друг. Я тоже из Теннесси.

— Знаешь Тайрела и остальных?

— Привез сюда, на Запад, и матушку и младших братьев. Сам я с Камберлендских холмов.

— А я с Клинч-Маунтинс.

— Там живут хорошие люди. У меня среди них есть родственники. Что могу для тебя сделать?

— Хочу наняться возчиком, можно даже без оплаты. Но мне нужен последний фургон при выезде из города.

Его лицо стало серьезным.

— Ты связан с той девушкой?

— Вроде как. Я погружу то, что надеется погрузить она. Эта девушка получит свою долю в Санта-Фе. Просто хочу быть уверен, что получу свою.