Мустанкеры

Внизу переход сохранился практически нетронутым. Под потолком горели забранные в стеклянные плафоны электрические лампы. На выкрашенном в желтый цвет кафеле стен висели объявления, смысл которых, некогда четкий и понятный, теперь казался неясным. «Покупаем волосы, дорого», «Гражданство РФ за один день без анкет и поручителей», «Инфоромантики во Дворце съездов. Последнее шоу сезона». А вот и военная агитка: могучий богатырь уязвляет копьем многоглавого змея, и подпись большими буквами: «Сокрушим американский милитаризм вместе!».

– Словно голофильм смотришь.

Журибеда с интересом изучал надписи.

– Музей, – сказал лысый страж. – Раньше такие коллекции назывались музеями.

– Так вы это специально наклеили? – удивился Тихон.

– Ну, не все. Кое-что было уже. А так мужики ходят в дозор, чего-нибудь обязательно притащат.

– Куда вы нас ведете?

Тихон взглянул на переносной вольер, который нес в руке. Сейчас Алиса притихла, но когда ее вынимали из кокпита Левиафана, вопила вовсю. Сообщение отца Варфоломея особого действия не возымело. Лысый только пожал плечами и снял винтовку с предохранителя.

За переходом открылся щербатый проем в стене, явно проделанный позднее при помощи отбойных молотков. Здесь за небольшими брустверами из мешков их ждали охранники. В коридор безучастно смотрели тупые дула пулеметов.

Лысый перекинулся парой слов с охраной и повел пленников дальше. Проход сузился, потемнел, но вскоре снова стало просторно. Они двигались вверх по краю глубокого разлома. Тропа была огорожена и снабжена светильниками. Тихон мельком глянул вниз. Там тоже горели фонари, но под ними царила кромешная тьма.

– Самолет сюда упал. Бомбардировщик. Отбомбиться не успел – сбили. Видишь, как землю расковырял, так его! – прокомментировал лысый.

В конце подъема их ждала закрытая дверь с глазком и номером, словно за ней была обычная квартира. Лысый велел позвонить. Им открыли.

Стражника почти не было видно. Помещение за дверью столь плотно затягивала пелена сладковатого дыма, что определить размер и конфигурацию комнаты казалось невозможно. Однако по гулкому эху, порожденному шагами, Тихон сделал вывод, что помещение велико. В тумане скользили тени. Дежневу показалось, что он видит человека со свечой в руке. Тихон всмотрелся и вздрогнул. Это был его отец. Глаза доктора Дежнева стеклянно смотрели перед собой, но губы двигались. «Найди, найди, открой правду… помни, все не так, как кажется…»

Миг, и наваждение рассеялось. Тихон стоял у стены, украшенной старинной фреской. Улыбающиеся люди в ярких одеждах шли под сенью красных знамен. Вдоль стены чадили жаровни, они-то и заполняли помещение дымом. Горячий воздух поднимался, и от этого казалось, что закопченные фигуры на стенах движутся в медленном безмолвном танце.

– Данс макабр! Танец мертвых с живыми.

Тихон повернулся на голос и увидел рядом с собой невысокого худого старика с длинными белыми волосами, спадающими на плечи. В оттянутых мочках ушей тускло поблескивали тяжелые серьги. Борода молочным водопадом опускалась на грудь, контрастируя с черной футболкой, на которой красовалась размашистая надпись «Алиса» и покрытый трещинами мужской портрет.

– Ты Волхв? – догадался Тихон. – Астарот передает тебе привет.

– Сначала скажи, ты видел мертвых? Танцевал с ними?

Старик с неожиданной силой схватил Тихона за грудки, притянул к себе, и Дежнев увидел, что один глаз у седого стеклянный, а внутри тлеет красноватый уголек. Зато другой – темный, живой, без старческой поволоки – смотрел прямо в душу.

– Я… Мне показалось, что я видел отца. Он… погиб сегодня.

– Не врешь, – выдохнул старик и отпустил Тихона. – Значит, еще поживешь.

Над головой зарокотало, завыло, и туман стал рассеиваться. Охранники в тяжелых плащах и в громоздких глухих шлемах с респираторами вышли из комнаты. Следом за ними исчез и лысый.

– Холодно, блин, – неожиданно выдал старик и повернулся к Сэмэну. – Эй, чувак, дай-ка мне косуху, вон она, в углу стоит.

Там, куда указывал старец, действительно стояла прямо на полу заскорузлая куртка из плотной кожи. Журибеда поднял одежду и передал седому. Тот с удовольствием залез в рукава и улыбнулся.

– Вот теперь хорошо! – пробормотал старик и буднично спросил: – Кексы принес?

* * *

– Красота!

Крошки кексов запутались в бороде довольного патриарха.

– Астарот всегда хорошо стряпал. Еще бы пивка чешского, усы пополоскать. Да где ж его взять?

Из зала с жаровнями они перебрались в более уютное, а главное, куда более теплое помещение. На стенах здесь висели старинные плакаты с выцветшими изображениями людей, затянутых в черную кожу.

– Так значит, он оставляет мне своего Левиафана? Щедрый дар! И что же взамен?

Волхв восседал на низком круглом табурете с пакетом кексов в руке. Тихон и Сэмэн расположились на небольшом кожаном диване, носящем на шкуре всевозможные царапины, порезы, черные пятна от сигаретных припарок и даже отверстия от пуль.

– Мы бежим из Москвы. Нам нужна помощь.

– Вот так вот, без долгих бесед? – усмехнулся старик. – Люблю прямолинейность.