Мусульманские легионы во Второй мировой войне

Отсюда следовал вывод, что для создания полноценных (в боевом отношении) арабских добровольческих формирований необходима также их полноценная боевая и политическая подготовка. В тех условиях такая подготовка могла проходить только на территории Германии или оккупированных ею европейских стран.

В результате было сформировано соединение № 287, которое затем было развернуто в Корпус особого назначения "Ф". Фактически это было первое крупное регулярное арабское добровольческое формирование, организованное и подготовленное с учетом всех методов и средств, применяемых немцами при создании иностранных добровольческих формирований.

Предполагалось, что этот корпус будет использоваться не только как ударное соединение, но и как политический центр похода немцев в страны Ближнего и Среднего Востока. Проходящие же в нем службу арабские добровольцы должны были со временем стать обученными кадрами для других арабских добровольческих формирований.

Первоначально этот корпус предполагалось отправить в "арабское пространство" через Северную Африку, что в 1941 г. представлялось наиболее верным с военной и политической точек зрения решением. На таком направлении настаивали и находившиеся в Германии арабские лидеры, особенно великий муфтий аль-Хусейни.

Однако летом 1942 г., после прорыва немецких войск к Кавказу, для проникновения на Ближний и Средний Восток было решено выбрать другое направление, т.е. со стороны Ирана. Такое изменение направления не должно было повлиять на принципы, положенные в основу системы использования корпуса. Он по-прежнему предполагался как ударно-штурмовое соединение и одновременно как политический центр. Его личному составу вменялось в обязанность проводить разведывательно-диверсионную и пропагандистско-агитационную работу, а также еще и заниматься подготовкой антисоветских восстаний на Кавказе.

Поэтому 29 августа 1942 г. основная часть корпуса, находившегося к этому времени в Румынии, прибыла в селение Майорское близ Сталине (ныне Донецк), а к 3 октября корпус был уже полностью в Сталине и формально вошел в состав группы армий "А" (фактически подчиняясь ОKB).

По прибытии корпуса на Кавказ выяснилось, что из-за некоторых изменений в военной обстановке он необходим тут и как боевая единица. На этом основании 3 октября 1942 г. штаб группы армий "А" сообщил в штаб входившей в эту группу 1-й танковой армии о том, что корпус "Ф" переходит в подчинение ее командующего, а 5 октября отправил командованию корпуса приказ о его выступлении и предстоящем оперативном подчинении 1-й танковой армии.

Превращение корпуса "Ф" в обычную боевую часть означало в тех условиях его втягивание в ожесточенную позиционную войну, что, естественно, не могло не сказаться на системе и принципах его использования. Прежде всего это предполагало то, что в его функциональном назначении на первый план была выдвинута военная сторона, тогда как политическая отошла на второй план, а вскоре была и вовсе забыта.

Боевое применение корпуса "Ф" осуществлялось следующим образом. 1 октября 1942 г. в Сталино в штабе группы армий "А" состоялось совещание, на котором присутствовали начальник штаба группы, начальник оперативного отдела штаба группы, начальник штаба корпуса "Ф" и другие генералы и офицеры штаба группы армий. На этом совещании наряду с прочими неотложными вопросами по дальнейшим действиям на Кавказе стоял вопрос и о вводе в бой корпуса "Ф". Начальник штаба корпуса подполковник Р. Майер сделал доклад, в котором заявил, что корпус будет в боевой готовности не позднее 13 октября 1942 г.

А уже 15 октября корпус "Ф" впервые вступил в бой на северном фланге 1-й танковой армии и севернее селения Ачикулак "вошел в боевое соприкосновение с сильной кавалерией" 4-го гвардейского Кубанского казачьего кавалерийского корпуса под командованием генерал-лейтенанта Н.Я. Жириченко. В дальнейшем до конца ноября 1942 г. этот кавалерийский корпус оставался главным противником корпуса "Ф".

Введения в бой корпуса "Ф" происходило по частям. Сначала в Яоевых действиях принимали участие подразделения, укомплектованные исключительно немцами. Подразделения же, укомплектованные арабами, были отведены в тыл. Немецкое командование не оставляло надежды использовать их так, как предполагалось ранее, - в качестве частей пропаганды. Однако уже к концу октября стало ясно, что необходимо ввести в бой и эти подразделения. Об этом начальнику оперативного отдела штаба группы армий "А" сообщил 25 октября начальник тыла корпуса "Ф" полковник Круммахер.

Эти подразделения были введены в бой в начале ноября, что не осталось не замеченным советской войсковой разведкой. В ее донесениях командованию Закавказского фронта отмечалось появление "многих не похожих на немцев смугло-коричневых людей, говорящих... на неизвестном языке"{46}.