Мутанты

Лях виновато поерзал:

– У тебя, батько, под обоими глазами по фингалу.

– Кто? Почему ты не охранял мое тело?!

– Я охранял… Но тебе захотелось поваляться на сене, с Тамарой Шалвовной.

– Ах, да! – мечтательно вспомнил он. – Тамара! Какая женщина, Лях! Это же мечта всякого козака! Обожаю больших женщин… А где она?

– Ушла, батько…

– Почему ушла? Зачем отпустил?!

–

– Попробуй удержи ее! Еще и ругалась.

– Погоди, мы же на охоту за мутантом пошли?

– Точно так, батько, за мутантом, – озираясь, подтвердил телохранитель. – А Тамара Шалвовна была в качестве приманки. Но потом ты захотел выпить с ней на брудершафт. И она захотела…

– Ну‑ну! Дальше‑то что?

– Выпили. И ты сразу потребовал стог сена. А она говорит: мы еще поваляемся в стогу, сначала хочу прелюдию.

– Чего?

– Вступление, так сказать, – нетерпеливо объяснил Геббельс. – Сказала, мол, у нее высшее сексуальное образование, заочное отделение. И она не хочет, чтоб сразу в стог.

– Мы же должны были ловить мутанта! На живца!

– Должны были… Но ты, батько, захотел показать живцу настоящую козачью прелюдию. И это ей понравилось. Мы взяли тачку и поехали в Теткино, в кабак

Гуменник потряс головой:

– Кабак я помню… Ну?

– Вы с Тамарой Шалвовной плясали гопака. А какому‑то москалю не понравилось.

– Это он меня ударил? Ты почему не контролировал ситуацию?

– Не он, батько, наоборот. Ты москаля отходил стеком. И стал требовать свою саблюку.

– Зарубить хотел?

– Нет, на Москву собирался идти, рубать москалей. – Лях достал из сена оброненный стек и бинокль. – Идем, батько, светает. Вон уже петухи орут…

– И что, пошел на Москву?

– Мы с Тамарой тебя удержали. Но ей это понравилось, сказала: какой темпераментный козак! – Телохранитель поставил Гуменника на ноги. – Все, батько, пора ! По дороге расскажу!

Взял его под руку и чуть ли не насильно повел в сторону села. Батько обшарил себя и остановился:

– Погоди… Где мой шмайсер?

– Ты его подарил, батько, Тамаре Шалвовне. – Лях потянул его за собой. – Ей очень твой автомат понравился. Помнишь, как вы с ней стреляли по козлам?

– По каким… козлам? По москалям?

– Нет, там стадо паслось. Это когда мы мутанта на живца…

– Надо было назад забрать. Не контролировал…

– Контролировал, батько! Каждый твой шаг, по инструкции… Но она не отдала шмайсер.

– Мы теперь оказались безоружными, – должно быть трезвея, заключил Гуменник. – На территории чужого государства… Должен отметить – весьма недружелюбного. Хоть сейчас гляди в оба!

– Гляжу, батько! Рано еще, народу никого, проскочим…

– Не хочу пешком. Свяжись с Сильвой, пускай машину шлет.

– Ты же велел мобилу подарить, батько!

– Кому?

– Тамаре Шалвовне!

Гуменник недовольно боднул головой воздух:

– Еще и без связи остались… Лях, я тебя уволю!

– Сам же сказал: запорожские козаки щедрые! Им для женщины ничего не жалко… Ты же хотел настоящую прелюдию показать Тамаре Шалвовне.

– Ты обязан сдерживать мои порывы, Лях! Предупреждать неосмотрительные шаги… Лидера партии охраняешь, личного представителя президента!

– Это я всегда помню, батько! И горжусь…

Сумеречные улицы Братково были еще пустынными, однако Гуменник с Ляхом шли, соблюдая меры предосторожности, прижимались к строениям и палисадам, чтоб не светиться на чужой территории.

– Ну и показал я прелюдию?

– Показа‑ал! – нараспев и с гордостью произнес телохранитель. – Тамара Шалвовна была очарована! Особенно – как ты подарил ей жемчужное ожерелье.

– Ожерелье? А где я его взял?

– По твоему приказу, батько, я выторговал его у цыганки в таборе. За полторы штуки баксов.

– Разгулялся я – пробурчал Гуменник. – Ладно, вычтем из бюджета на добычу мутанта… Но такая женщина, Лях! Настоящая козачка! Генофонд нации! И что потом было?

Геббельс несколько смутился, глянул в бинокль в сторону таможни:

– Тамара Шалвовна сдалась… В общем, сама разделась. Ну и тут началось… М‑м‑м, как бы это сказать…

Гуменника от нетерпения потряхивало:

– Чего ты замычал? И как было? Говори!

– Ты же романтик, батько! – восхитился Лях. – Ты же ее стал мыть шампанским. Пену на нее напускал. А она визжала…

– Ну?!.

– А потом потребовал стог сена. Чтоб по козачьему обычаю… Тамара Шалвовна в такой восторг пришла! Говорит, мол, сразу видно, у тебя тоже высшее образование. Будто сено покалывает обнаженное тело, возбуждает эрогенные зоны… Ни разу не пробовал.

– И что?

– Взяла тебя на руки и отнесла в стог.

– Зря ты ей позволил, – строго заметил батько. – Представителя президента женщина несет на руках…

– Никто не видел, батько! – зашептал Лях. – Я обеспечивал полную безопасность.

– Добро. И как я овладел ею? Чего ты носом заводил? Говори!

– Никак, батько, – виновато признался тот.

– То есть как – никак?

– Плохо помню, батько…

– Надрался, что ли?

– Сам же заставлял пить! Короче, ты у нее еще на руках заснул.

– Да быть того не может, Лях!

– Виноват, батько! К груди Тамары прильнул, почмокал и захрапел.

– Почему не разбудил?!