Мутные воды

— Не дорос. Придумаю что-нибудь повеселее. У него есть тайна: он до смерти боится студентов. А есть вероятность, что врачи пропишут мне постельный режим на некоторое время.

— Постельный режим? — удивился Клим.

— Конечно. Вообще-то, я была в коме. Мне нужен отдых. А группе здесь быть еще месяц.

Клим осмыслил сказанное. Понял. Рассмеялся.

— Да ты опасная женщина.

— Это лучше, чем если я убью его собственными руками. Пусть за меня это сделает кто-нибудь другой.

«Удивительная»…

Черт, кажется, он приревновал. И к кому?

— Ты в курсе, что в тебя влюблен один из студентов?

Женя вздохнула так тяжело, будто это было самой большой проблемой в ее жизни.

— Антон Рыжов? Да.

— Давно?

— Последние года два. Он приходил ко мне проситься в аспирантуру.

— И что ты сделала?

— Объяснила, что преподавательская этика в данной ситуации не позволяет мне удовлетворить его просьбу.

— Какая у тебя однако веселая жизнь. Запретная любовь, коварные коллеги… А я и не в курсе. Почему ты мне не рассказала?

Женя снова вздохнула, спрятала лицо у него на груди и ничего не ответила.

Упс.

— Ты что, тоже в него влюбилась? — ужаснулся Клим. Вообще-то он заговорил про Антона только за тем, чтобы услышать обратное.

— Точно с ума сошел! — рыкнула Женя.

— Ты сказала, что была влюблена в меня!

Она промолчала.

— Жень, поговори со мной. Это не так страшно. Я просто хочу знать…

— Зачем?

— Потому что если у меня есть шанс, я хочу его использовать, пока это не сделал какой-нибудь Антон. Антон… Что за имя такое дурацкое?!

— Клим…

— Нет, серьезно! Ан-тон. Ассоциация с яблоками. А нежно как? Тошенька?

— Кли-им…

— Ты уверена, что готова произносить это имя каждый день?

— Клим! Ты что, ревнуешь?

— Да.

— Боже, — простонала Женя. — Этого я и боялась.

— Чего?

— Что как только дам тебе хоть один намек, сразу же начнется…

— Ничего не начинается. Просто… Ну… Знаешь, я тут много думал, пока ты спала. В том числе о том, что мы упускаем. А потом появился этот Антон и я понял: так всегда и бывает, пока ты ждешь у моря погоды, приходит тот, кто не боится бури. Мне надоело бояться бури. Потопишь меня — так тому и быть.

Клим пронаблюдал, как стремительно розовеет Женин лоб и довольно улыбнулся. Вот так, Тошенька. Выкуси и отвали. Здесь уже занято.

— Женька, — позвал он. — Давай встречаться.

— Нам по сорок пять…

— Вот именно. Всего сорок пять, наш ребенок уже взрослый, жизнь только начинается! Зачем отказывать себе в удовольствиях?

— Клим…

— Сорок пять лет! А смущаешься, как девчонка! — поддел Клим.

Женя немедленно нахохлилась.

— Да ну тебя! — фыркнула она.

Клим счастливо улыбнулся. Вот он — его ежик. Хорошо-то как.

— Будешь моей девушкой? Обещаю, что не позволю себе ничего лишнего.

— Вот это правильно. Одного ребенка мне уже хватило.

— Это правда, что ты попросила перевязать трубы?

Женя тяжело вздохнула.

— Да, но для этого нужно двое детей и разрешение мужа. Мне отказали. И я решила, что просто больше никогда не подпущу к себе мужчину.

— Жень…

Климу вдруг стало ее очень жаль. Что он наделал? А не наделал бы, и не было бы Макса... Что же все так сложно? Он снова поцеловал ее в макушку и погладил по спине. Женя внезапно слабо улыбнулась.

— Помню, одна бабушка мне в детстве сказала, что от поцелуев бывают дети…

— Только не говори, что ты поверила.

— Поверила. Была в ужасе. Дала зарок ни с кем не целоваться. Надо было его держать.

— Подожди. Так ты же со мной в первый раз…

— А я о чем!

Клим не удержался и расхохотался. Он чувствовал, как постепенно его отпускает. Женя лежала рядом: живая и бодрствующая, и ей больше ничего не угрожало, и это было все, что в этот момент ему требовалось.

— Но я серьезно, Жень. И в качестве доказательства своих намерений я принес тебе подарок, — и он достал из кармана пакетик с MM`s. При виде его Женя засмеялась тоже.

— Примешь ли ты мой дар?

— Заберу силой, — ответила Женя, вырвала из его рук пакетик, вскрыла и высыпала разноцветные шарики себе на ладонь. Принялась отправлять в рот один за другим, постанывая от удовольствия. Довольный Клим тоже взял несколько конфет и закинул в рот разом.

— Вот и уговорились, — решил он.

— Как там Макс? — спросила Женя, явно не желая развивать тему.

— Нормально Макс, — ответил Клим и усмехнулся. — Полагаю, пока мы тут с тобой сражались с древними силами и твоими тараканами, наш мальчик стал мужчиной.

— Что?!

— То. Два дня наедине с Полиной.

— И?

— Жень, ты шутишь?

Женя пожала плечами.

— Ему всего шестнадцать. И ей тоже.

— Уже шестнадцать.

— Ну не знаю, я в шестнадцать стеснялась смотреть, как люди обнимаются.

— Ага, и зареклась целоваться. Это мы уже выяснили. А вот я в шестнадцать уже на стенку лез.

— Прям вот так?

— Прям вот так.

— О… И как справлялся?

— Плохо. Мне девушка нравилась одна страшно. Я ее замуж позвал.

— Правда?

— Ага. Сейчас думаю, какое счастье, что она мне отказала. Наверное, она тогда уже лучше меня самого понимала, чего мне от нее нужно.

— И что потом?

— А потом нашел ту, с кем у меня желания совпали.

— И сколько тебе было?

— Семнадцать.

— Как интересно, — произнесла Женя с самым что ни на есть подлинным исследовательским интересом. — И ты полагаешь, что Макс пошел в тебя?