Мутные времена

Я сидел в кабинете своего подмосковного особняка, откинувшись на спинку кресла и сложив ноги в лакированных ботинках на полированную столешницу антикварного письменного стола, принадлежащего какому-то средневековому французскому корольку. По-моему, Людовику Четырнадцатому. В моей руке дымилась коллекционная кубинская сигара, к которой я прикладывался время от времени, пуская в воздух ароматные серые кольца. Мне было скучно и грустно. За пробежавшие с момента моего перемещение в прошлое годы, я достиг всего, чего хотел: славы и денег. И то и другое мне приелось, перестало радовать, перестало будоражить кровь. Меня уже не радовала даже собственная неуязвимость… Хотя, нужно признать, что без уникальной способности моего организма, я бы уже давно склеил ласты. Не считая первого, самого тупого случая моей смерти, меня убивали более десятка раз: резали, отстреливали, даже взрывали. Но я всегда неизменно воскресал, планомерно отлавливал исполнителей, убирал заказчиков… Да, много было интересного и веселого! В конце концов, я перестал бояться даже смерти… Остались только неприятные, болезненные воспоминания. И все… А когда человеку нечего больше желать и нечего бояться — жизнь теряет свои краски. Начинается скука. Скукота. Скукотища! Разве я мог подумать тогда… Может быть, моя проблема в том, что я так и не смог никого полюбить? Что мне не о ком заботиться кроме своих престарелых родителей? Об этом мне постоянно талдычит мама, когда я их навещаю. Я так и не выполнил данное ей обещание жениться. Я до сих пор один. Ни жены, ни детей. Ну не встретил я свою половинку, хотя знал в своей жизни множество женщин. Может быть, это своеобразное наказание… проклятие за мои возможности? Да какое, нахрен, проклятие?! В той, прошлой жизни, никаких возможностей у меня не было, а было то же самое. Как был бобылем, так им и остался! Нечего на зеркало пенять, коли рожа крива!

В кабинет, предварительно постучав, вошла Машка. Да-да, та самая Машка, первая встреча с которой вышла такой горячей и пикантной. Даже сейчас, вспоминая то давнее знакомство, что-то «поднимается у меня в душе». Расставшись с ней осенью 89-го, мы не виделись почти четыре года. А, по-моему, в 93-ем году, когда я был уже известным и популярным, она выловила меня возле «Останкино» после съемки какого-то очередного телешоу. К тому моменту она уже закончила институт, но продолжала работать в гостинице. Правда, уже не уборщицей, а кем-то там по снабжению. За эти годы она похорошела, и страсть вновь поглотила нас. Нет, это была не любовь, а нечто животное — удовлетворение природных инстинктов. С тех самых пор она работает у меня. Пресс-секретарем. И справляется со своими деловыми обязанностями на все сто процентов. А с «неделовыми» — на все двести. Меня это вполне устраивает. Её тоже.

— Сергей Вадимович, — прощебетала она, войдя в кабинет, — вам целая куча корреспонденции.

Она вывалила на стол охапку плотных белых конвертов.

— Машка, оставь свой деловой тон за порогом! — желчно заявил я, стряхивая пепел на дорогой персидский ковер. Тоже, между прочим, раритет — семнадцатый век.

— Сережа, ты чего захандрил?! — Машка изменилась в лице. — Что за упаднические настроения?

— Кризис среднего возраста, — угрюмо буркнул я. Не до конца прогоревший уголек, упавший с кончика сигары, тлел на дорогом ковре, распространяя зловоние.

— С ума сошел? — рассердилась Машка, затаптывая очаг возгорания. — Пожар решил устроить? — На светлом ворсе проявилось уродливое прожженное пятно. — Такую красоту испортил!

— Купишь новый. Все равно бабки некуда девать!

— Сережа, ну что с тобой? Какой кризис среднего возраста? Тебе всего-навсего двадцать пять…

Ага! Держи карман шире! Мне уже давно за сорокет! Хотя, Машке-то откуда об этом знать?

Сереж, ты просто устал. — Она обошла мое кресло и принялась массировать мне шею. — Тебе нужно расслабиться… Ну, потерпи еще чуть-чуть! У тебя вечером столько встреч… Концерт в Кремлевке…

— Отмени все встречи. И на концерт я не поеду! — неожиданно заявил я. Буду жить как хочу, а не в угоду всей этой бражке!

— Ты что? — Машку даже оторопь взяла. — Там такие люди будут… Президент с премьером, заграничные гости, известные деятели культуры и искусства…

— Да идут они лесом, эти деятели! Подумаешь, президент! Да я в любой момент могу выставить на выборах свою кандидатуру. А рейтинг популярности у меня повыше, чем был у Рейгана в его годы… Но ты же знаешь, что я принципиально не лезу в политику. Нет, лучше я сам в тайгу съезжу, проветрюсь…

— И думать об этом не смей! — заявила Машка. — Закончится все — дуй на все четыре стороны: хоть в лес, хоть по лесу! А сейчас ты себе не принадлежишь — ты лицо публичное, ты — имя, ты — бренд…

— Какой я, к чертям, бренд? Я — бездарность, плагиатор… Правда, Великий Плагиатор, этого у меня не отнять.

— Нет, ну я, конечно, знала, что все гениальные люди с катушек слетают рано или поздно… — Она бессильно развела руками. — Но вот чтобы так внезапно… Ну-ка сейчас же возьми себя в руки!