Muto boyz

— Я наводил справки, и мне объяснили, как осуществляется разработка нефтяных месторождений в непродвинутых бедных странах, — продолжал Чикатило. — Какой-нибудь подставной или купленный учёный, работающий на правительство, докладывает на заседании министерства промышленности, что, дескать, согласно моим последним исследованиям, есть очень большие шансы обнаружить нефть у подножия карпатской горы Парашки. При этом он клянчит у правительства буровую установку, которой у правительства нет и не было. В таких пердях ведь не водится нефть, правильно? Значит, не водятся и буровые установки. Потому что с чего им вдруг водиться там, где нет этой самой нефти.

— Ну, блин, ты молодец, — продолжал смеяться Макс. — Ты что, реально, сам догадался?

— Слушай дальше, — ухмылялся Чикатило. — Где они могут купить буровую установку? В России. Там всё дёшево и сердито. И обращаются к тебе, правильно? А ты отправляешь весь этот хлам какой-нибудь тамошней компании, которая выхлопотала правительственный кредит на разработку нефтяных месторождений и которая находится с тобой в коалиции. На всякий случай ты покупаешь в Сургуте несколько списанных запчастей от старой буровой вышки производства СССР и заставляешь кузьмичей покрасить их в яркий цвет, чтобы их можно было выдать за новые. На случай, если кто захочет вскрыть ящик и посмотреть, что ты пригнал. Ну, типа, вдруг правительство отрядит ревизора. Твои партнёры знают, какой именно ящик надо вскрывать, если что.

— А зачем мне это надо? — всё ещё улыбался Макс, хотя где-то в глубине его приход начинал таять, как Снегурочка, а вместо него освободившийся объём заполняла какая-то неприятная шняга.

— Потому что правительство этой кондовой страны выдаёт твоим партнёрам кучу денег на всю эту катавасию. А твои партнёры отвезут ящики в горы, где они простоят пару месяцев, и отрапортуют правительству, что учёный-то, видать, облажался, ничего-то мы не нашли. И попросят у правительства денег на то, чтобы разобрать вышку и оттранспортировать её в разобранном виде на переплавку. Правительство пошлёт твоих партнёров на х…, потому что страна бедная, и им там не до экологии. Но к этому моменту у вас уже будет заказ на буровую установку от какой-нибудь компании из третьей страны, такой же нищей и глупой. Компания эта, ясное дело, тоже будет в игре. И так будет до тех пор, пока ящики не вернутся к тебе. Ну что, я тебя раскусил?

— Нет, — сказал слегка ошарашенный Макс, — на самом деле всё не так. Я не могу сказать тебе, как именно, потому что ведь это даже не моё — за мной ведь стоят ещё люди. Но, блин, схема интересная, честное слово. Я обязательно над ней подумаю.

— Давай мутить бизнес, Макс! — предложил Чикатило. — Моя идея, твое исполнение. У меня свежая мысль, а у тебя возможность реализации. Давай создадим долбаную, мать её, команду.

Макс обещал подумать над Чикатилиными словами, но чем больше его отпускало, тем меньше ему хотелось иметь с ним дело. Это читалось у него на лице — такие вещи всегда читаются у людей на лицах, если у вас есть хотя бы капля шестого чувства. Чикатилу же отпускать и не думало. Он, как обычно, что-то орал и махал руками. Из его ора время от времени можно было вычленить слова «бизнес», «идея» и «команда». Слово «команда» вообще в то время стало очень популярным в определённых кругах — хотя в принципе оно модно и сейчас, это какое-то демисезонное слово. Мне не очень нравилось, что Чикатило так на нём зациклился, но я списывал это на трамал. На самом деле от некоторых слов веет какой-то тоской и неудачниками, которые эти слова хавают и принимают за чистую монету.

Мы ещё долго потом бродили по переулкам Китай-города, забираясь на холмы и спускаясь вниз по скользким тротуарам. Там не было всех этих витрин, дебильных синтетических ёлок и Санта-Клаусов с водкой и кока-колой. Это была суббота, предпоследняя суббота тысяча девятьсот девяносто пятого года.

ТРАНКВИЛИЗАТОР: виски «Джонни Уокер»

В последний понедельник тысяча девятьсот девяносто пятого года Макс уволил нас с работы. Он сделал это правильно и интеллигентно, с глазу на глаз. Вообще, для мажора из клана мошенников он вёл себя достаточно прямолинейно. Без обиняков сказал нам, что ничего личного, но он не может допустить, чтобы в его конторе работали люди, более хитрожопые, чем он сам. В этом своём «ничего личного» он был почти что Аль Капоне, которого полтора года назад так упоённо цитировал Чикатило.

— Это закон любого бизнеса, — объяснил Макс, — и не мне с ним спорить.

— Законы созданы для того, чтобы их нарушать, — возразил Чикатило просто для того, чтобы что-нибудь возразить.

— Совершенно верно. Вы именно так и делаете. А я — нет. У вас — своя фишка, а у меня — своя. Ваша фишка мне очень даже по душе, но меня уже не переделать.

— Ты позавчера это понял?

— Ну, да. А вообще меня всегда интересовали люди вроде вас. У меня этого не было, понимаете? Я сразу попал вот в это говно, прямо после детсада. Но я не приживусь в вашей тусовке, а из моей если выгоняют, то надолго.