Муцянь

Аптекарь поморщился – женьшень из редких и дорогих ингредиентов, – но желание заполучить чудодейственное лекарство пересилило. Он порылся в ящиках аптекарского шкафа и вытащил корень женьшеня. Сяоцинь взял с прилавка пять золотых слитков, спрятал женьшень в короб и торжественно вручил аптекарю пилюлю. Тот выхватил её и поспешно спрятал за пазуху, точно опасаясь, что мальчишка может передумать. Сяоцинь усмехнулся и вышел из лавки к поджидавшему его Чэнь Ло. Тот протянул ему раскрытую ладонь.

– Что? – не понял Сяоцинь.

– Мою долю, – совершенно серьёзно потребовал Чэнь Ло.

– Какой же ты мелочный, – возмутился мальчишка, но делить добычу всё-таки пришлось.

– Всего один слиток? – воскликнул Чэнь Ло.

– Плюс пилюля, которую я на тебя потратил, – сказал Сяоцинь и спрятал остальное золото обратно за пазуху. – Идём. Нам ещё нужно кое-что сделать.

К удивлению Чэнь Ло, Сяоцинь отправился не в ближайший трактир, чтобы отпраздновать, а в ту бедную аптекарскую лавку и отдал аптекарю женьшень.

– Ты уверен? – с сомнением спросил Чэнь Ло. – Это ведь такой редкий ингредиент. Ты мог бы выручить за него немало золота.

– Не всё на свете измеряется золотом, – ответил Сяоцинь.

Если бы это звучало не из его уст, Чэнь Ло бы даже поверил.

62 Даже безделица может быть по сердцу

Самочувствие Чэнь Ло улучшилось, пока они бродили по центральным улицам, знакомясь со Второй столицей – с «выставочной» частью города, призванной привлекать внимание заезжих гостей. Лавки ломились от товаров, зазывалы не давали прохода, уличные артисты устраивали представления, люди на улицах были веселы и дородны. Прокравшиеся с задворок бродяги немедленно изгонялись стражниками патруля, дабы не оскорблять взгляда почётных гостей.

На Сяоциня поглядывали косо, но рядом с ним шёл Чэнь Ло – в своём чёрном цзяньсю и с мечом в руке, – потому мальчишку принимали за слугу молодого господина. Теперь, когда его одежда была отчищена и отглажена, женщины на него заглядывались вдвое чаще прежнего. Чэнь Ло очень старался не замечать их, но иногда морщился, чувствуя, как пробирает дрожь, и прилагал чудовищные усилия, чтобы вернуть себе внутреннее спокойствие и тем самым остановить приступ. Сяоцинь тогда презрительно фыркал, а один раз протянул:

– Вся жизнь – сплошная борьба с собой…

– Я уже объяснял, почему так, – сердито возразил Чэнь Ло.

Мальчишка ещё раз со значением фыркнул и ускорил шаг – внимание его привлёк лоток с шаманскими – шарлатанскими, подумал Чэнь Ло – амулетами. Чэнь Ло не стал его нагонять, шёл как шёл, вертя головой по сторонам и отмахиваясь от назойливых зазывал, которые так и норовили всучить ему какую-нибудь безделицу или затащить куда-нибудь в лавку и всучить её же уже там. Поскольку кошель перекочевал из-за пазухи Чэнь Ло к Сяоциню ещё в аптекарской лавке, то он располагал лишь какой-то мелочью, завалившейся в рукав, и золотым слитком. Золото он, понятное дело, тратить по пустякам не собирался, а остальное после пересчёта выглядело неутешительно, но догонять мальчишку и просить у него денег он считал унизительным для себя: как бы это выглядело со стороны? Вот когда они вернутся в цзюлоу, тогда можно будет потребовать назад свою долю.

Но он поймал себя на мысли, что ему хочется что-нибудь купить Сяоциню – в качестве благодарности или извинений, он и сам точно не знал. Он разложил монеты на ладони, пересчитал и выгнул бровь. Вряд ли хватит на что-то стоящее, да он и не знает, что мальчишке нравится… Поразмыслив, Чэнь Ло решил, что всем детям нравятся сладости: он и сам, пока был маленький, их очень любил.

Чэнь Ло остановился у лотка с осамантусовым печеньем, прицениваясь. Сладости продавались как поштучно, так и в небольших бамбуковых коробках. Ему приглянулась коробка с тремя печеньями: первое формой как бутон лотоса, второе – как цветок мэйхуа, третье – как бабочка. Цветочное печенье было вкусное и сладкое, и Чэнь Ло не сомневался, что во Второй столице оно нисколько не хуже, чем в Мяньчжао.

– Эту, – сказал он торговцу. Его мелочи как раз хватило.

Сяоцинь между тем донимал шамана – самопровозглашённого «лучшего заклинателя духов Второй столицы» – расспросами о тех или иных талисманах. На лице шамана ясно читалось: «Да когда он уже от меня отстанет?!»

Чэнь Ло решил спасти шамана от мальчишки, а мальчишку от бессмысленных расходов. Он подошёл, взял Сяоциня за шиворот и сказал:

– Идём уже, оставь человека в покое.

Спасённый шаман тотчас же попытался всучить какой-то амулет уже самому Чэнь Ло. Надо полагать, исполнившись благодарности. Правда, не бесплатно, а по сходной цене.

– Он мне и даром не нужен, – однозначно сказал Чэнь Ло.

– Эй, зря вы так, молодой господин, – оскорбился шаман, – что защитит вас в дороге, если не заряженный сведущим мастером талисман?

– Вот это меня защитит в дороге, – сказал Чэнь Ло, показывая ему меч. – Хотя можем проверить, конечно, что эффективнее – твои талисманы или мой меч.

Чанцзянь действовал безотказно – как на призраков, так и на мошенников. Шаман оценил свои шансы и примолк.