Муза Диониса

– Боюсь, что их гораздо больше, чем вы предполагаете. Так вот, наш молодой друг это очень быстро смекнул. И предложил замечательный ход: создание офшорных фондов на Кипре под эгидой его банка. В эти фонды и должны были переводиться капиталы.

– Но неужели такие солидные люди ему так просто поверили?

– Понимаю, в чей огород брошен камень. Нет, так просто ему не поверили, простите за каламбур, но мы все же не столь просты. Но он предложил не просто переводить деньги, а активно их инвестировать, пользуясь возможностями офшора. В том числе, играть на зарубежных рынках, спекулировать недвижимостью в престижных местах, вкладывать их в инвестиционные фонды. Ну, и еще кое-что. Не буду утомлять вас деталями.

– Вы меня вовсе не утомляете. Наоборот, я слушаю с большим интересом.

– Всегда приятно, когда красивая женщина рядом с тобой не скучает, – улыбнулся Маслов.

Хорошо, что я в форме, иначе кто его знает, как бы себя повел этот повеса, – мелькнуло в голове у Анны.

– Ну, хорошо, я все это могу понять. Но неужели достаточно было предложить вам такие возможности, чтобы вы бы так легко согласились?

Маслов посмотрел на Анну и снова налил себе вина.

– С вашего разрешения, я еще выпью. Грешным делом, люблю хорошее вино.

И не только вино, – мысленно отметила Анна. Про его амурные похождения ей тоже было кое-что известно.

– Понимаете, Анна Марковна, – задумчиво произнес Маслов, – один человек сделает тебе предложение – и ты не согласишься. А другой человек сделает тебе точно такое предложение – и ты согласишься. Вот он сумел нас убедить в том, что его намерения честны и нам всем выйдет только польза.

– Но каким образом?

Маслов развел руками.

– Считайте, что это в каком-то смысле магия. У него дар убеждать. Когда он что-то говорит, то невозможно поверить, что с его стороны это игра, самый настоящий обман. Мы все были в него влюблены. – Он хитро взглянул на Анну. – Как в человека. Он произносил такие зажигательные речи, так убедительно рисовал сверкающие огнями, как бакены на реке, перспективы, что устоять было крайне трудно. Рядом с ним ты чувствуешь себя так, словно бы тебя подхватывает какой-то неудержимый поток и куда-то несет. Твое осторожное, обыденное существование, которое ты так лелеешь и оберегаешь, вдруг начинает казаться тебе очень скучным и пресным. И хочется чего-то другого, я бы даже сказал, неожиданно авантюрного. Появляется совсем иное ощущение жизни. Вы понимаете, о чем я говорю?

Анна вдруг поймала себя на том, что не желает отвечать на этот вопрос.

– И все же, мне трудно поверить в то, что ему доверили такие большие деньги только поэтому. Пусть он умеет быть очень убедительным, пусть у него неотразимое обаяние, но я же отлично знаю, что для таких людей, как вы, деньги – это святое.

Маслов посмотрел на часы.

– Нам пора завершать разговор? – спросила Анна.

– В общем, да. Но я хочу ответить на ваш вопрос. Только сначала сделаю пару звонков. Нужно перенести несколько встреч.

Маслов вышел, а Анна взяла бутерброд с икрой и откусила от него маленький кусочек. Странная и непостижимая история. Понятно, когда обманывают простых людей, играя на их невежестве и простодушии. Но тут – умудренные опытом бизнесмены, которые сами кого угодно способны обвести вокруг пальца. И их накалывают, как обычных лохов.

Маслов вернулся в комнату и снова занял место напротив своей гостьи.

– У нас есть еще целых полчаса, – объявил он. – Заметьте, это очень много.

– Спасибо, Дмитрий Борисович, – вполне искренне поблагодарила Анна. Она хорошо представляла, сколько стоит каждый час этого человека.

– Есть вещи, которые бывает трудно объяснить. Но может быть, поэтому они и столь привлекательны. Вы же знаете наверняка его прозвище.

– Дионис?

Он кивнул головой.

– После того, как все случилось, я немало размышлял на эту тему. Даже читал. Впервые взял в руки философскую книгу. Никогда ранее не интересовался этой материей. Думаю, что Ницше в целом прав в своих размышлениях. Все мы в душе люди Диониса, поэтому-то нас и захватывает его стихия. Другое дело, что обычно мы душим ее в себе, не позволяем вырваться наружу. Но это совсем не означает, что она в нас не существует. И иногда происходят ее выбросы. Особенно тогда, когда вдруг появляется такой человек, как Миловидов. Вариант змея-искусителя. И тогда как будто бы некая сила срывает клапан с души и уже не остановиться. С некоторых пор я стал думать: а те ли мы на самом деле, какими кажемся сами себе? Что главное в человеке? Как вы полагаете, Анна Марковна?

– Его способность следовать своему долгу, – почти не задумываясь, ответила она.

– Вы так считаете? – немного странно посмотрел Маслов на Анну. – Может быть, еще недавно я вами бы и согласился. Но сейчас, скорее всего, нет.

– Что же тогда, по-вашему, главное?

– Мы существа, в которых правят бал чувства и эмоции, а вовсе не мысли, вовсе не обязательства. Это все то, что, в конечном счете, делает нас неудовлетворенными, несчастными.