Муза Диониса

Она снова уселась на шезлонге, решив позагорать. А потому разделась до купальника. Муж тоже последовал ее примеру. Как ни странно, но она не так уж часто имела возможность наблюдать его в таком виде. Вместе душ они давно перестали принимать, а в кровать ложились, когда темно, так что многого тоже не увидишь. И теперь она с каким-то странным интересом рассматривала его.

И поймала себя на том, что это зрелище было ей не слишком приятно. Еще лет пять назад у него была фигура, как у юноши. И не удивительно – он занимался спортом, бегал, ходил в бассейн. Но года два назад вдруг резко все бросил. И почти сразу же поплыл; разросся живот, шея и грудь стали каким-то дряблыми. И не удивительно, что он ее не возбуждает, что секс с ним стал для нее лишь обязанностью, а не потребностью.

Ей вновь стало скучно. Причем, скука обступила ее так плотно, что Анна не знала, куда себя деть. Она и не представляла, какая это страшная вещь – скука; когда она заберется в душу – выть хочется.

– Толя, скажи, а тебе не скучно? – спросила она сидящего рядом мужа. Он грелся на солнце и от удовольствия даже закрыл глаза. И чем-то напоминал старого кота. Только не хватает, чтобы он замурлыкал.

Муж ради такого непривычного вопроса даже открыл глаза. Впрочем, ненадолго, так как, взглянув на нее, он снова их закрыл.

– Наоборот, мы замечательно отдыхаем. Так спокойно, так хорошо. Здесь солнце совсем другое, чем в городе. Там не знаешь, куда от него спрятаться, а здесь так приятно подставлять под нее тело. Напрасно мы так редко посещаем дачу. Это ты не желаешь сюда ездить. Но сидеть летом в городе – это извращение.

Ему не скучно, его все это устраивает. И меня устраивало еще недавно. А сейчас от этой идиллии почему-то хочется выть. А если спалить дачу и посмотреть, как она будет гореть? Весь поселок сбежится на пожар! Еще бы! Они же испугаются, что огонь перекинется к ним на участки и спалит их ворованные поместья. А, может, так и поступить?

Анна изумлено огляделась вокруг, посмотрела на стоящие неподалеку дома. Никогда ничего подобного даже близко не приходило ей в голову. У нее явно едет от жары крыша. Иначе чем еще объяснишь появление таких ужасных мыслей?

Но Анна знала, что дело вовсе не в жаре. Жара пройдет, а мысли все равно останутся. Что-то в ней надломилось в последнее время. Допросы Миловидова, оргия на квартире сына, случайным свидетелем которой она стала, странным образом повлияла на ее психику. Такая прочная, словно глыба, она вдруг стала быстро куда-то перемещаться. И это вызывало у Анны самую настоящую панику. Вот если бы муж мог бы ей помочь, как-то успокоить…

Анна вновь повернулась в его сторону: тот дремал, свесив голову вниз. И даже тихонько похрапывал. Ее охватило негодование; она тут мучается, а он пребывает в дачной нирване. Пусть-ка и ему будет не так уж сладко.

Она решительно затрясла его за плечо. Анатолий испуганно открыл глаза.

– Что-то случилось?

– А что могло случиться? Все замечательно.

– Тогда зачем ты меня разбудила? Мне снилось что-то хорошее.

– Стало скучно. Ты спишь, а я одна, даже словом не с кем перемолвиться.

– И ты бы поспала. Это так здорово – вздремнуть на шезлонге под солнцем.

Ну и диалог, подумала Анна. В самом деле, он прав, нет никакой разницы – что говорить, что молчать.

– Мы и так много спим.

– Да где ж много, нам с тобой к девяти каждый божий день на работу. Я каждый раз просыпаюсь с мыслью: вот бы еще поспать с часочек.

– Раньше ты вскакивал как спортсмен и бежал на службу!

– Много чего было раньше. Ты не забыла, что в следующем году мне исполнится пятьдесят?

– Для мужчины – это самый расцвет.

– Оно вроде и расцвет, но и одновременно закат. Посплю-ка я еще немножко, только теперь в домике. А то сгорю. Прямо тропики какие-то.

Анна проводила его взглядом. С мужем – что говорить, что не говорить, разницы никакой. Она даже не заметила, как он стал таким бесчувственным. А раз так, больше попыток она делать не станет. После них только хуже становиться.

Это был день сплошных мучений, как она сама его назвала. Муж спал в домике, она же то сидела в шезлонге, то бродила, как неприкаянная по участку. И все время смотрела на часы – когда же все это закончится. Конечно, можно было вернуться в город, но что изменится оттого, что она окажется в квартире? Абсолютно ничего.

Наконец с небес неслышно спустился вечер. Анатолий, выспавшийся и довольный, вышел из дома.

– Ну и поспал же я, – радостно сообщил он. – Есть хочу, ты ничего не сварганила?

– Нет. Но сейчас быстро сделаю.

– Сделай уж. Разопьем бутылочку вина.

Анна жарила курицу, но при этом смотрела на нее с отвращением. Хотя она за день ела крайней мало, но никакого аппетита у нее не было. Ей абсолютно ничего не хотелось.

У Анатолия было чудесное настроение, он с огромным аппетитом поглощал все, что она ему давала, пил вино в таком количестве, что бутылка опустела буквально за несколько минут. Он что-то говорил ей, она же отвечала на автомате. Все, что происходило тут, ей было совершенно не интересно.

– Ну что, баиньки? – проговорил муж после завершения трапезы.

Анна кивнула головой.