Муза для чудовища (СИ)

— Но… — Дашка, по всей вероятнoсти, еще не пришла в себя после увиденного и теперь переводила недоумённый взгляд с мея на Иана и обратно. — Вы так сияли, что я думала…

— Сияли? — я нахмурилась и посмотрела на свои руки. Руки как руки. Экстренно нуждающиеся в загаре, правда, но не настолько, чтобы этот цвет дохлого цыпленка перепутать с каким-то там мифическим светом…

— И насколько ярко? — деловито поинтересовался Иан, окончательно выбивая почву из-под моих ног.

— Если по десятибалльной шкале, то на двенадцать, — не задумываясь, ответила моя соседка, и кое-кто меня тут же обнял, притянув за талию к своему боку.

— Я знал, что будет именно так. С первого взгляда, как тебя увидел, знал, — произнёс уверенно у моего виска, и я, наконец, посмотрела Иану в лицо.

— Что происходит?

Внутри меня счастья становилось всё меньше, а вот страх, наоборот, увеличивался. Не была ли моя уверенность в том, что никогда не пожалею о поцелуе, преждевременной? Не стоило ли мне всё же придерживаться первоначального плана: сначала изучить досконально вопрос, а затем уже бросаться в безумие пoцелуя?

— То, что и должно было, — мягкo ответил Иан. — Как ты себя чувствуешь?

— Нормально, — ответила я, осторожно прислушиваясь к себе.

Ар Джеро насмешливо вскинул бровь и недоверчиво переспросил:

— Всего лишь нормально?

Не всего лишь. Потому что чувство внутренней цельности никуда не исчезло, да и счастье, пусть и померкло из-за страха перед чем-то неведомым, но никуда не делось. еще мне хотелось петь. Или танцевать. Или выскочить на улицу, полную людей, запрокинуть голову и кричать громко-громко, потому что неясная, беспричинная радость плескалась в крови и прямо-таки требовала выхода.

— Нормально, — упрямо повторила я, отворачиваясь от ироничного и всепонимающего взгляда Иана. Пусть думает что хочет, но я просто не готова сейчас признаться ему в том, что испытываю. Во-первых, не готова. А во-вторых, банально не могу подобрать нужные слова.

— Ну, раз так, — Иан подмигнул Дашке и жестом предложил присесть за стол, а затем опустился на стул напротив, по-хозяйски притянув меня к себе на колени, — тогда расскажу, как чувствую себя я.

На мгновение он опустил веки, словно прислушиваясь к внутреннему голосу, а потом посмотрел на меня, и до конца своей речи глаз уже не отводил:

— Будто раньше я жил в чёрно-белом немом кино. Не было цвета, не было звуков, жизнь пролетала мимо в ускоренном темпе. И вроде ты понимаешь, что что-то тут не то, но, в принципе, тебе всё равно, потому что ничего другого ты не знаешь… потом вдруг взрыв — и ты понимаешь, что внутри тебя больше нет ноющей пустоты… Нет, не так. Только сейчас ты осознаешь, что она вообще была, что раньше ты не жил — существовал, передвигал ноги, был безмолвным пассажиром в экспрессе «Рождение-Смерть». Завтрак, обед, ужин. Работа — дом, дом — работа. Череда ничего не значащих отношений и чужих людей… Половинчатая жизнь… Но теперь всё в прошлом, потому что пустота внутри исчезла, полностью заполненная тобой.

Иан потёрся своим носом о мой, а я так и сидела, полностью оглушённая его словами. Это правда? На что он намекает? На то, что я чувствую то же самое? А я чувствую?

— Что тебя удивляет? — улыбнулся моей растерянности ар Джеро. — Или ты никогда не слышала фразу «Две половинки одной души»?

— Слышала, — неохотно согласилась я. Да, слышала, но всегда думала об этих словах как о романтической чуши, как о метафоре, в которую автор добавил слишком много сиропа… И только сейчас, после того, как Иан произнёс её вслух, поняла истинное её значение.

И, как бы парадоксально это ни звучало, испугалась. « как же любовь? — хотелось выкрикнуть мне. Безумие страсти, сумасшедшая волна экстаза?» Неужели ничего нет? Лишь навязанная нам природой особенность организма… Вот так вот просто: встретились две половинки одного целого — и всё. Гармония до гроба… А ведь я даже не была уверена, что люблю Иана. Да, он мне нравился — не спорю. Я даже предполагала, что, возможно, влюблена в него… Да, хотела быть с ним… Но любовь — это же не влюблённость, это гораздо мaссивнее, значимее гораздо. А половинки души… Не знаю. Не готова. Боюсь.

— И что теперь? — спросила и вздрогнула, услышав Дашкин голос:

— Традиционный брак. Что же ещё?.. Почему ты спрашиваешь? оворят, что всё сразу становится прозрачным, как стекло. Разве ты не чувствуешь?

Я не знала, что я чувствовала. Правда, не знала. Всё было так противоречиво, так странно и неожиданно. Уверена я была лишь в одном: традиционный ли, не традиционный, но замуж я выйду только тогда, когда захочу. И никакие мифы и легенды о двух половинках одной души не заставят меня передумать.

— Я бы хотел, чтобы о своих чувствах Агата расcказала мне без лишних ушей, — внезапно произнёс Иан и впервые с начала разговора отвёл взгляд от моего лица, чтoбы глянуть на Дашку. — И предложение я бы тоже хотел сделать ей сам. Когда придёт время. Не возражаешь?