Муза винодела

В конце концов, ведет переговоры Этьен.

Не обернувшись, Рафаэль вышел из комнаты.

Этьен жестом подозвал помощника.

— Проблемы? — спросил он.

— Сеньору Симону нашли без сознания на винограднике, — прошептал Карлос. — У нее сейчас врач.

— А ребенок?

— Не знаю, сеньор.

Прошло много лет с тех пор, как жена Этьена потеряла ребенка, однако он не забыл те времена тяжелых невзгод и утраты веры в жизнь. Захочет ли Рафаэль остаться в Мараси, если Симона потеряет ребенка?

Был только один способ выяснить это.

Этьен встал:

— Джентльмены, семейные дела требуют моего внимания. Я предлагаю возобновить обсуждение завтра утром. У нас всех будет время подумать.

Он направился к двери, помощник последовал за ним.

— Попытайтесь перехватить Рафаэля прежде, чем он доберется до своей машины, — распорядился Этьен. — Предложите ему воспользоваться моим вертолетом.

— Но пилота сейчас нет, ваше величество. Кто поднимет вертолет в воздух?

Этьен улыбнулся. Наконец-то он хоть чем-то мог быть полезен своему сыну.

— Я.

Рафаэль мерил шагами комнату. Этьен де Морсе, король Мараси, непревзойденный дипломат и — по совместительству — пилот вертолета, молча сидел на стуле возле стены. Рафаэль не знал, почему Этьен решил остаться. Может, он надеется, что это как-то свяжет их? Зря.

— Хочешь, я позвоню Харрисону? — предложил Этьен. — Он будет здесь через несколько часов.

— Нет.

— Тогда, может быть, твоей сестре?

— Нет.

— Или кому-нибудь еще?

— Нет. Я хочу видеть только Симону. — Казалось, врач находится у нее уже целую вечность. Рафаэль продолжил свое кружение по комнате. — Почему он там так долго?

— Врач очень опытный. Он просто делает свою работу.

Рафаэль поморщился:

— Лучше бы он делал ее побыстрее.

— Лучше, если он будет делать ее хорошо, — поправил его Этьен.

— У вас что, сегодня больше нет никаких встреч? — поинтересовался Рафаэль, добавив яда в свой голос.

Этьен покачал головой.

Тихо открылась дверь. Рафаэль остановился. Этьен встал со стула.

— Насколько можно судить, ничего серьезного не случилось, — сообщил врач, — кроме перенапряжения и, вероятно, солнечного удара. На всякий случай я взял кровь на анализ. Результаты будут готовы через несколько дней.

— А ребенок? — спросил Рафаэль.

— Его сердце бьется ровно, кровотечения не было. Думаю, с ребенком будет все в порядке, если сеньорита пару дней полежит в постели и отдохнет. — Врач нахмурился. — У нее температура. Я дал ей жаропонижающее, но она спит очень беспокойно. Все время пытается кого-то защитить. Какого-то мальчика.

Рафаэль коротко выругался.

— Все пройдет, — мягко сказал доктор.

Рафаэль промолчал, у него на сей счет было другое мнение. Это не сны. Это воспоминания. И как бы человек ни пытался избавиться от них, они все равно остаются с ним.

Поблагодарив врача, Этьен проводил его до дверей.

Рафаэль опустился на стул и закрыл руками лицо.

— Это не сон… — пробормотал он. — Симона вспоминает Кавернес. Она всегда старалась защищать меня от врагов — настоящих и мнимых. А ведь это я, я должен защищать ее.

Этьен промолчал.

— Я принял решение, — сказал Рафаэль мужчине с такими же глазами, как у него.

Этьен пристально посмотрел на него:

— Сейчас?

— Да.

— Это действительно твое решение или же ты считаешь, что так будет лучше для матери твоего ребенка?

— Это одно и то же, — бросил Рафаэль. — Я не хочу постоянно жить в Мараси. Я не тот сын, которого вы искали.

— Ты не прав, — возразил Этьен. — Ты лучше, чем я надеялся.

«Должно быть, он не на многое надеялся», — подумал Рафаэль.

— Начиная со следующей недели, — сказал он, — я и Симона будем жить три месяца в Австралии и три месяца в Кавернесе. — Идея только что пришла ему в голову, однако он счел это справедливым. Кавернес был ее домом, «Земля ангела» — его. — Я хотел бы, чтобы поместье в Мараси осталось моим детям, и в обмен на это готов шесть месяцев проводить с вами. В течение этого времени я буду учиться управлять государством. Через десять лет я стану вашим наследником.

— Согласен, — сказал Этьен.

Оставался еще один момент, который необходимо было отметить.

— Знайте, что я никогда не поставлю свою ответственность перед государством выше ответственности перед Симоной и детьми. Я не такой, как вы.

— Я рад, — тихо произнес Этьен. — Я рад, что у тебя есть такая любовь.

Рафаэль посмотрел на него, впервые увидев не правителя, а очень одинокого человека.

— Я не всегда делал правильный выбор, Рафаэль, — мягко продолжил де Морсе. — В том числе относительно тебя и твоей матери. Но тогда… тогда это казалось мне единственным выходом.

Этьен не стал больше ничего объяснять. Но Рафаэль уже кое-что знал об этой истории — что-то из газет, что-то из дворцовых слухов. Родители Этьена погибли в авиационной катастрофе. Молодой принц, только что закончивший обучение в Париже, был срочно отозван из Франции, облачен в отцовскую мантию и тут же обвенчан с женщиной на несколько лет старше, более опытной в государственных делах. Стратегически выгодный, да и в других отношениях весьма удачный союз, не считая того, что детей у правящей четы не было.

Рафаэль встал и направился к спальне. У самой двери он обернулся.