Музей боевых искусств

Оставалась Дарья Соломина. Где она живет, правда, знает Самохвалов и может у нее меня застукать, но будем надеяться, что пронесет. Отпечатки пальцев майор у меня в конце рабочего дня снял, в лабораторию с ними вряд ли сегодня уже пойдет, отложит до утра. Так что доказательства того, что я в доме Оксаны был, у него появятся только завтра к обеду. В общем, сегодняшнюю ночь спокойно могу у Дашки провести, а там посмотрим, к кому на постой встать. И я отправился к троллейбусной остановке.

Адрес Дашки я помнил наизусть, сам его майору давал — городок Молодежный, дом 15, квартира 4. Находится городок в том же районе, где я проживаю, и я, дождавшись нужного троллейбуса, поехал в родные края. В Молодежном я не был, не довелось как-то, но где он расположен, знаю. Не доехав две остановки до конечной, я выскочил из троллейбуса и, уверенно выбрав нужное направление, направился по дороге. Вскоре вышел к платформе электрички. За железнодорожными путями были видны трех— и четырехэтажные дома старой постройки. Это и есть Молодежный. Я сбежал по тропинке к железной дороге и поднялся по другую сторону ее на бугорок.

Дом Дашки находился на окраине городка. Дальше шел бугристый пустырь, по которому, огибая Молодежный, пролегала железнодорожная ветка, еще дальше виднелся фруктовый сад. Понятно, почему пустырь не застраивался — кто же захочет жить в доме, под окнами которого грохочут поезда.

Дом четырехэтажный, кирпичный, за годы своего существования успел порядком обрасти деревьями, сараями и гаражами и издали походил на монстра, вышедшего погулять со своим семейством в заросли у железной дороги. Судя по номеру квартиры, Дашка жила в первом подъезде на втором этаже слева. Были глубокие сумерки, во многих окнах горел свет, но у Дашки было темно. Да, не подумал я о том, что молодой женщины может не быть дома. На всякий случай решил подняться и позвонить.

Когда вошел в подъезд, услышал, как этажом выше женщина ругается с двумя мужчинами.

— Ты чего, козел вонючий, опять приперся?! — со злостью, если не с ненавистью молвил низкий женский голос. — Сколько раз тебе говорить, чтобы не торчал у моего дома!

— Где хочу, там и торчу! — агрессивно и на повышенных тонах отвечал мужчина. — И ты мне не указ, сучка гребаная!

— Сам мудак неполноценный! — свирепо и с презрением проговорил женский голос. — Иди на хер, и чтобы я тебя больше здесь не видела!

— Ты чо, коза, на моего кореша тянешь? — тягуче, с блатными интонациями вклинился в разговор третий, принадлежащий мужчине голос. — Совсем нюх потеряла, не чуешь, как и с кем разговаривать нужно? Отпусти его!

— А ты кто такой? — громко, нахраписто проговорила женщина. — Валите оба отсюда, пока без причиндалов мужских не остались!

В этот момент где-то вверху открылась дверь чьей-то квартиры, и женский старческий голос визгливо воскликнул:

— Да заткнетесь вы, в конце концов, бичи проклятые?!

Трое ссорившихся хором ответили:

— Сама заткнись, дура старая!

Дверь с грохотом захлопнулась, а первый мужской голос свирепо прошипел:

— Предупреждаю, сука, если увижу тебя хоть с одним хахалем, порежу!

За то время, что длилась разборка, я не спеша успел подняться на площадку между первым и вторым этажом. Когда я повернулся и ступил на следующий лестничный марш, то моим глазам открылась площадка второго этажа и то, что на ней происходило. А происходило на ней следующее. Моя знакомая Дашка Соломина, вызывающе одетая и раскрашенная — мини-юбка, топ, открывающий пупок, яркий макияж и вычурной формы очки, — пихалась с двумя парнями. Одного, худого, длинного и белобрысого, она, держа за грудки, прижимала к стене и время от времени встряхивала; второго — похожего на инопланетянина из-за вытянутой, будто дыня, головы, — лезшего на молодую женщину петухом, отталкивала локтем. Все трое были в дымину пьяны. Язык Дашку плохо слушался, говорила она искаженным, словно «плавающим» голосом, оттого-то я ее сразу по голосу и не узнал.

Моего вмешательства в происходящие события не потребовалось. Неожиданно с силой и ловкостью, обычно не свойственной женщине, она оторвала худого от стенки, крутанулась с ним вокруг своей оси и с криком «заколебал, гад!» швырнула с лестницы.

Парень, растопырив руки и склонившись вперед, помчался по лестничному маршу, часто-часто перебирая ногами, изо всех сил стараясь до-гнать несущуюся вперед верхнюю половину туловища, не догнал, перешел из полувертикального положения в горизонтальное, подтянул ноги, будто самолет шасси, и… полетел. Несомненно, он летел бы долго и наверняка мог бы поставить мировой рекорд на соревнованиях по дальности полета по лестнице, но тут на его пути попался я — вернее, мой живот. Врезавшись в него головой, парень «выпустил шасси», сбил меня с ног и, схватившись за мои бока руками, пробежал со мной, будто бык с тореадором на рогах, пару метров и впечатал в стену подъезда.

Мать твою, алкаш чуть ребра не сломал!