Музей смерти

– Человек пережил сильное эмоциональное потрясение. Не исключаю, его банально напугали…

– Человека описанного вами типа так легко напугать?

– Напугать можно кого угодно. Смотря как и чем. Потрясение слишком глубоко вошло в него, поразило нервную систему. Говоря простым языком, это был многократно усиленный страх. Все это отдалось по сердцу, по нервам, по голове, вполне могло послужить причиной того же инфаркта, инсульта, чего угодно. Но не послужило, поскольку организм крепкий. Повторяю, это не диагноз…

– Вы сталкивались с чем-либо подобным в своей практике?

– Нет, не припомню…

– Хорошо, Павел Викторович, спасибо вам большое.

В горле неприятно першило. Я передал телефон заведующей, поблагодарил.

– Мы можем пообщаться с пациентом из четвертой палаты, Валентина Петровна? Человек выздоравливает после микроинсульта, уверен, ему не повредит немного общения.

И снова напряглась сидящая рядом девушка, задрожала рука.

– Да, безусловно. – Дама сглотнула слюну. – Я вам при этом понадоблюсь?

– Справимся сами, и обратную дорогу найдем. Мы вам премного благодарны, Валентина Петровна…

Пациент в четвертой палате оказался разговорчивым. Лохматый доброжелательный мужичонка лет пятидесяти в больничной пижаме – он с готовностью согласился ответить на вопросы. Варвара уже не напрягалась, но и в беседе не участвовала. Я поймал себя на мысли, что она работает как катализатор – вещество, не участвующее в реакции, но влияющее на ее течение. Попутно мы узнали много нового: что микроинсульт – это фигня, просто руки слегка немеют и речь становится забавная. Больница – отличная, по крайней мере, намного лучше, чем последнее место лечения говорливого товарища – захудалая сельская лечебница в Северном районе области. Мне с трудом удавалось направить товарища в нужное русло. Поначалу он обрадовался – будет с кем поболтать! Но радость прошла, мужик оказался полным букой. Его ввели в палату, определили на койку, заставили раздеться. Он делал все самостоятельно, сложил одежду в больничный пакет, сунул под кровать, еще и проследил, чтобы посторонние туда не лезли. Медсестра пыталась ему что-то внушить – он не реагировал. Пару раз мелькал доктор Завьялов. Потом они остались одни. Сначала мужик подрагивал, глаза были мутные, но потом успокоился. Поддерживать беседу не собирался, а когда сосед сильно начал донимать, только прохрипел: «Мужик, отстань, твою мать…» – и отвернулся к стене. Разговаривать с затылком как-то не хотелось. Прошло минут пятнадцать – товарищ засыпал, и вдруг проснулся. Как-то неуютно вдруг стало. Зловредные миазмы поселились в палате, нагнетали дискомфорт. Словно помер кто-то за стенкой! Мужик, доставленный «Скорой», сидел на кровати, тупо смотрел перед собой. Все это было в полумраке, шторы задернуты. Он не смотрел на соседа. Сидел и качался, словно мертвец, решивший вернуться к жизни. Он видел лицо пациента – его еще кривила судорога. Мужчина опустил ноги на пол, вытащил ногой пакет с вещами – и начал торопливо одеваться. При этом он что-то бубнил, но слова не различались. Он быстро оделся, пошатываясь, направился к выходу… И что интересно, после его ухода стало легче дышать – и поди пойми, с чем это связано…

– Боялся он чего-то, люди добрые, – причмокивая, повествовал пациент. – Как пить дать, боялся. Не в больнице, нет – до этого с ним что-то произошло. Может, напал кто или свалился куда-то… Так боялся, что и мне его страх переходил. Ушел – да и хрен на него. Неприятный он, словно не от мира сего…

Пять минут спустя мы с Варварой сидели в машине на парковке перед больницей, она усердно рылась в сумочке. Проглотила таблетку, достала крохотную бутылочку с водой, запила лекарство.

– Что это было, Варвара Ильинична? – вкрадчиво спросил я.

– Ты о чем? – Она поморщилась.

– Заведующая отделением гнала нас поганой метлой, даже слушать не хотела. И вдруг в ней что-то произошло – причем она сама не поняла. Хотела вести себя иначе, а ей словно навязывали несвойственное поведение. Ты напрягалась несколько раз… Ты в порядке?

– Не совсем… – Она закрутила крышку, убрала бутылочку в сумку. У девушки был такой вид, словно она несколько суток без сна и отдыха готовилась к экзамену и только сейчас его сдала. Вроде и радостное событие, а нет сил радоваться. – Я сделала ей небольшое внушение, скорректировала отношение к ситуации… Я не навязывала ей несвойственное поведение, а только немного подтолкнула, вынудила изменить взгляд на вещи…

– Черт возьми, – я скрипнул зубами, – не верю я в эти штучки…