Музей смерти

– Шутишь? – удивился я. – Уж сегодня мы точно искать могилу не поедем. Скоро стемнеет – впотьмах аукаться в незнакомой местности? Представь, какая там грязь, да и прочие удовольствия – клещи, комары, недружественные крестьяне… Может, ты и считаешь меня приверженцем русского «авось», но из ума я пока не выжил и тебе не советую. Поедем утром – выспимся, экипируемся по всей форме. Надеюсь, в твоем модном гардеробе найдутся старые резиновые сапоги? Сейчас я отвезу тебя домой, провожу до квартиры. Не пугайся, внутрь заходить не буду…

У перекрестка Большевистской с Добролюбова тоже образовался приличный затор. Справа с горки непрерывным потоком спускались машины, сворачивали на Большевистскую – кто в центр, кто в сторону Академгородка. Светофор дал дуба – работал регулировщик. Мы продвигались в час по чайной ложке – в потоке сигналящих, окутанных смрадным облаком машин. Вырваться из этого ада в деревню было бы действительно неплохо…

Сработал телефон. Я удивился – звонил Сергей Борисович. Снова неприятности?

– О нет, Никита Андреевич, мир за время вашего отсутствия не перевернулся, – успокоил меня Якушин. – Вам есть что сообщить?

– Да, Сергей Борисович, мы как раз возвращаемся в город… – Я в нескольких фразах описал создавшуюся ситуацию.

– Ага, – задумался Якушин. – Ну хоть какая– то определенность. Кстати, роль села Кривошлыково в истории нашей области незаслуженно забыта. Это очень старое село, оно существовало чуть не со времен Ермака. Когда на берегах Оби появился город, многие сельчане перебирались оттуда в Новониколаевск. А там, где сейчас микрорайон Лебяжий, тогда же находилось еще одно большое село. Кстати, оно и называлось – Лебяжье. В начале 20-х годов случился сильный пожар, он совпал с ураганом, прокатившимся по западным окраинам Новониколаевска. Село сгорело, погорельцы потом перебирались в город, мыкались, как могли… Я понял, Никита Андреевич, решайте сами, когда и как посетите эту местность. Надеюсь, вы не настолько безумны, чтобы отправиться туда прямо сейчас?

– Нет, Сергей Борисович. – Я улыбнулся, покосившись на смутившуюся Варвару (я включил телефон на громкую связь). – Настолько наше безумие не распространяется.

– Рад это слышать. Теперь по порядку – именно то, что я собирался вам сообщить. «Жучков» на вашей машине не было – во всяком случае, в тот час, когда ваш «Террано» стоял на нашей парковке. Специалисты из службы безопасности осмотрели колесо и пришли к выводу, что его пробили пулей. Калибр небольшой, 5,45 мм – хотя вряд ли вас это успокоит. Третье – вернулись люди, которых я отправил прочесать местность, откуда велась стрельба. Вы описали ее крайне приблизительно – разреженный лесок, бетонный забор. Они уверены, что нашли. Ложбинка за упавшим деревом – это напротив проезжей части, совсем рядом. Вас определенно ждали – воткнули в землю четыре окурка…

– Спасибо, Сергей Борисович. – Я усиленно старался не измениться в лице. Варвара занималась тем же.

– Я давно пожалел, что втянул в это дело и вас, и Варвару Ильиничну, – вздохнул Якушин. – Я допустил непростительную ошибку. Будьте осторожны, очень прошу. Берегите Варвару Ильиничну… Если хотите, я могу вам выделить несколько человек в качестве телохранителей. У них есть опыт работы в силовых структурах.

– Спасибо, Сергей Борисович. Обо мне не беспокойтесь, но что касается Варвары Ильиничны… Будет очень любезно с вашей стороны, если сегодня ночью в машине у ее дома посидит человек. И чтобы у него была связь с Варварой Ильиничной, хорошо?

Варвара вознамерилась что-то сказать, но я показал ей кулак. Она вспыхнула, промолчала.

– Хорошо, Никита Андреевич, будьте осторожны. До свидания.