Музей смерти

А у меня, хоть тресни, ни одной полезной мысли! Он следил за каждым нашим движением, был наблюдателен, имел реакцию. И вдруг убийца застыл, заткнулся на полуслове. Дрогнул ствол пистолета, опустился. Он прислушался. Из проема на лестницу (а под лестницей плита и крест) раздался явственный шорох. Словно кто-то спускался по ступеням. Поскрипывали подошвы, шуршала ткань. Он как-то дернулся, глаза заметались. Но справился с собой, отступил на шаг.

В проеме возникла женская фигура. Высокая дама, одетая в черное платье с небольшим кринолином, с рукавами-оборками, с глухим воротом, медленно подходила к убийце. Черные распущенные волосы растеклись по плечам. У нее было правильное лицо, немного надменное, породистое. Глаза не отрываясь смотрели на убийцу. Теперь она шла бесшумно, казалось, не шла – плыла по воздуху! Убийца учащенно задышал, пот хлынул со лба. Он попятился, как от призрака. Впрочем, почему КАК? Я тоже онемел, и скулящая Варвара притихла. Женщина подходила ближе. Я видел ее на старой фотографии в доме тети Вали. Ее звали Мария Архиповна Власова. Я должен был чему-то удивиться? Но пару ночей назад в этом здании я уже беседовал с одним призраком…

«Кротов» сдавленно вскрикнул, вскинул пистолет. Глушитель подавил шум, но все равно бабахнуло прилично. Убийца оступился, потерял равновесие… А вот теперь я не дремал. Большое вам человеческое спасибо, Мария Архиповна! Я рывком вскочил, сделав «мостик». Жилы рвались, мышцы стянуло судорогой. Руки в наручниках, ладно, не беда. Я налетел на него, как коршун, схватился за ствол, начал выворачивать. Удар коленом в то самое место, которое Создатель приделал мужчине, явно не подумав. Убийца захрипел. Он был жилист, силен, но растерян, выведен из равновесия. Его согнуло, я ударил локтем в челюсть, продолжая отворачивать от себя. Рывок, ствол уперся ему в грудь. Дернулась голова, он захлебнулся слюной. Пальцы свела судорога, он их не контролировал, а еще я давил своими натруженными руками. Хлопнул выстрел – я одновременно сделал ему подсечку – видимо, уже ненужную. Убийца повалился, я на него. Он вздрагивал, кровь шла горлом, затылок несколько раз ударил об пол. Убийца застыл. Я скатился с него. Тошнило – мочи нет, я глотал подступающую к горлу рвоту. Глубокий вдох, выдох. Надо подниматься…

– Варвара, ты в порядке? – Ну и голос у меня был сегодня ночью!

– О да… – стонала девушка, выбираясь на четвереньках из-под стола прозектора. Кажется, наш герой был мертв – на все сто. Осуществилась мечта, которую он так боялся реализовать! Самое смешное, что пистолет остался в его вывернутой руке. Он запрокинул голову, открылся рот, из уголка которого стекала струйка. На груди расплывалось пятно. Я лихорадочно шарил по карманам его накидки, нашел ключи от наручников! Надо же, запасся, мент какой-никакой! Сначала я освободил себя, потом Варвару. Завертелся – где призрак? Призрака не было. Я заглянул в коридор, метнулся в проем, откуда возникла странная фигура. Это ведь была реальная человеческая фигура! Без всякой эфемерности, «подсветки», постепенного исчезновения… На лестнице не было никого, а лестница вела в никуда – то есть к запертой двери. Я попятился, повернулся к Варваре.

– Где… Мария Власова?

– Ее нет, Никита, она призрак, – жалобно сказала Варя. – Она исчезла, как только ты сцепился с этим гадом…

– Да к черту! – взорвался я. – Я же не слепой! Мы слышали шаги, шуршало платье. Призраки могут шуршать платьями?

– Могут, – пожала плечами девушка. – Если им надо, то могут. Ну что ты споришь? Ты эксперт по призракам?

Я выбежал на улицу, орал охране, потом побежал обратно, схватил Варвару в охапку, кантовал в соседний зал… Голова пока работала, первым делом я позвонил Кривицкому, а уж потом набрал популярный номер. «Дело, собственно, твое, Вадим. – Язык заплетался от усталости. – Это музей погребальной культуры, в нем труп… надеюсь, ты прибудешь первым. Это парень, который прикончил тех самых гаишников. Я тебе его дарю. Несколько минут назад он пытался застрелить меня… и еще одного человека».

Естественно, что после такого откровения капитан Кривицкий примчался первым. Когда сотрудники ППС и приданные им опера с криминалистами штурмовали музей, он уже сидел на лакированном гробике и усердно заполнял протокол. В принципе, Кривицкий догадывался, что я не убийца. А если где-то и кривлю душой, то отнюдь не из криминальных побуждений.

– Вадим, ты же умный, придумай что-нибудь, – льстил я своему явно подобревшему товарищу. – Если я начну тебе все рассказывать, ты в психушку нас запрешь. Он убить нас хотел – видишь следы на запястьях от наручников? И охраннику череп проломил. Не повезло ему, замешкался, я успел броситься. Девушка – свидетель. Правда, симпатичная? Считай, он сам себя убил, истинный крест, Вадим. Он из ваших, в полиции работал, в Новосибирском сельском районе. Вроде замначальника. Как фамилия – не знаю…

– Откуда знаешь, что он из полиции? – насторожился Вадим.

– Сам сознался…