Муж для дочери Карабаса

«Конечно, ты не сможешь есть, если через день будешь ужинать в ресторане, да еще после восьми часов вечера!» – подумала про себя Ольга, но спокойно вытащила салат из холодильника.

– Здорово, с креветками, – бросил Леонид без энтузиазма, глядя на салатницу.

– Еще я поджарила свинину и сделала брусничный соус. – Ольга повернулась спиной к обеденному столу и стала разогревать мясо. Она говорила какие-то слова, машинально отвечала на вопросы, а из головы не шли все эти детали, мелочи, которые сейчас вдруг превратились во что-то очень большое и неотвратимое. «Если я задам хоть один вопрос, – мысленно обратилась к себе Ольга, – я никогда ничего не узнаю. Он будет врать. Отпираться. Он придумает тысячи историй. Я так и не узнаю правду. А я хочу ее знать». Она разложила мясо по тарелкам, в соусник налила темно-бордовую брусничную массу, поставила это на стол, улыбнулась мужу:

– А у меня новости. И хорошие и плохие. Хорошие – управа не возражает, чтобы в этом заброшенном здании была школа. Плохие – арендатор отказался иметь со мной дело. Ему не нужна субаренда, ему не хочется переуступать права.

– Имеет право. Но, может, какой-нибудь другой вариант есть. – Леонид вилкой «пощипывал» салат.

«Словно, гусь!» – подумала Ольга.

– Буду искать. Я вот думаю, может, еще раз в управу съездить? К главе. Может, у них в районе есть что-то подходящее? Как ты думаешь?

– Думаю, что главное – деньги, Оля, – сумрачно сказал Леонид, – все всегда упирается в деньги.

– Мы же уже говорили с тобой об этом. Я возьму кредит. Мне дадут. Во-первых, я работаю. Во-вторых, мне сказали, есть специальные программы. Под образование выделены деньги. Если министерство все утвердит, можно подать заявку.

– Это долго. Пока они все рассмотрят, пока документы пройдут все инстанции, – говорил Леонид, отрезая маленькие кусочки мяса.

– И что? – Ольга пристально посмотрела на мужа. – Пусть долго. В конце концов, не лавку открываю. Школу. Пусть будет долго, но пусть это будет.

– Что ты так переживаешь? – Леонид наконец поднял глаза. – Я просто предупреждаю. Даже успокаиваю. Чтобы ты не огорчалась, если вдруг это затянется на более длительный срок.

– Я не огорчусь, – отрезала Ольга, а затем поинтересовалась: – Что? Мясо не удалось? Жесткое?

– Почему? – встрепенулся Леонид. – Очень даже. Очень.

Он в доказательство своих слов положил в рот приличный кусок. Жевал, впрочем, без энтузиазма.

– Тебе чай или кофе? – Ольга перестала есть, положила вилку в тарелку.

– Мне? Ты знаешь, пойду я поработаю. Что-то я сегодня закрутился, некоторые дела на вечер отложил. Надо кое-что просмотреть и звонки сделать.

– Хорошо. – Ольга поднялась, стала собирать посуду. «Звонки! Телефон! Господи, да как же я раньше не замечала ничего?! Вот, например, телефон он оставлял где угодно, а теперь только рядом, только в кармане или в руке. И поминутно смотрит, проверяет сообщения. Он не расстается с телефоном, а раньше был только рад забросить его куда подальше! Он сам говорил: «Работать надо на работе. Нечего в дом тащить рабочие проблемы!» А сейчас? Сейчас: «Надо кое-что доделать, позвонить». И это не впервые. Так уже давно продолжается». – Ольга ставила посуду в посудомоечную машину и старалась не расплескать свое отчаяние.

– Спасибо, вкусно все. Но просто устал, поэтому и аппетита нет. – Леонид встал, взял со стола мобильник и пошел к себе. Пес, лежащий около стола, поднялся и с возмущением посмотрел вслед хозяину. Его уход был полным нарушением всех традиций. Сейчас, после ужина, полагалось играть – бросать мячик, отнимать косточку, наперегонки бежать за мохнатой игрушкой, оставленной во дворе. Пес вопросительно посмотрел на Ольгу. Та вздохнула, пошла к мячику и легонько пнула его ногой. Пес сделал нерешительное движение в сторону, потом шумно засопел и бухнулся на пол. Свою мохнатую голову он уныло положил на лапы. Ольга бросила возиться и забралась с ногами на диван. В доме стало совсем тихо.

У себя в кабинете Леонид облегченно вздохнул. Находиться рядом с женой было тяжело – мысли оказались заняты Викой, и страшно было, что Ольга что-нибудь заметит. Леонид понимал, что ведет себя неправильно, что выдает себя с головой. Но поделать ничего не мог. Девушка Вика потихоньку вытесняла все, чем раньше были заполнены его будни и праздники. Он не заметил, как это случилось. Она, заручившись его разрешением, звонила часто, делилась новостями, жаловалась, спрашивала совета. Он поначалу немного удивлялся, а потом привык к ее звонкам и без них рабочие часы тянулись медленно. «У нее через десять минут обед, должна позвонить!» – поглядывал он на часы и старался сделать так, что в момент их разговора никто не мешал. В это время Майя Михайловна должна была строжайше следить, чтобы никто не вошел в кабинет с неурочным вопросом. Иногда он специально выходил на улицу и прохаживался по переулку, сжимая в руке мобильный телефон. Секретарь уже подметила необычное поведение шефа, но держалась, как ни в чем не бывало.

– Проветриться надо, голова совсем не соображает, – говорил обычно Хитров, проходя мимо стола секретарши.