Муж и жена – одна сатана

– Теперь я понимаю, какую сделала ошибку, – согласилась Доронина. – Всегда вроде была неглупой, а тут… так облажаться! – сморщилась она.

– Что-то я не очень врубаюсь, о какой ошибке идет речь, – нахмурилась Юля. – Я что-то пропустила? Что за ошибка? – повторила она.

– Моя ошибка была в том, что я пришла в ваше агентство. Мне не нужно было этого делать. Думала, что так будет правильно, этим я себя точно огражу от подозрений, а получилось наоборот.

– А нельзя ли попонятнее?

– Ладно, черт с тобой, расскажу, – усмехнулась Доронина. – Если Рогачев согласится на мое условие, тогда мне уже нечего будет бояться, а если нет… Если нет, тогда ты здесь останешься, тебя долго будут искать, и если когда-нибудь найдут, ты уже ничего не сможешь рассказать.

– В каком смысле? – испуганно спросила Юля.

– А в самом прямом. Ты умрешь голодной смертью, прикованная вот этими наручниками, – очень спокойно ответила Наталья, как будто речь шла о загородной прогулке.

– Офигеть! – ахнула Юлька, посмотрев на свою пристегнутую руку. – Что, вот так и буду лежать и умирать от голода и жажды? А в туалет я тоже буду тут ходить?

– Точно, – злобно усмехнулась Наталья. – И никто не узнает, где могилка твоя.

– Но это же несправедливо, – воскликнула девушка. – Так нельзя с людьми… Фактически, ты хочешь меня убить!

– Совершенно верно, – спокойно согласилась Наталья. – И только от решения Рогачева зависит, будет ли мой приговор приведен в исполнение.

– А что он должен сделать?

– Он должен просто закрыть на некоторое время глаза, чтобы я свободно могла покинуть страну, вот и все.

– Если честно, я ничего не понимаю, – сдвинула Юлька брови. – Вроде ты обещала мне все рассказать. Может, после этого мне станут ясны твои мотивы?

– Хорошо, расскажу, – охотно согласилась Доронина. – Тем более мне давно хочется, чтобы кто-нибудь услышал – до чего я гениальная женщина, – тщеславно добавила она. – Аудитория, конечно, не фонтан, но, как говорится, чем богаты. Слушай, Смехова, и учись, как нужно жить, – захохотала она, и Юльке от этого хохота стало по-настоящему не по себе. Было в нем нечто нечеловеческое, даже… сатанинское.

«Ведьма!» – подумала девушка.

– Я слушаю, рассказывай, – уже вслух произнесла она. – Пусть я и не очень многочисленная аудитория, зато внимательная, а это дорогого стоит.

– По образованию я химик, дипломированный, между прочим, – начала говорить Доронина. – И работаю на фармацевтическом заводе лаборанткой.

– С дипломом химика – простой лаборанткой? – усмехнулась Юля.

– А мне так удобнее, – пожала плечами Наталья. – Ответственности мало, а возможностей много.

– В каком смысле?

– Да в самом прямом. Доступ ко всем препаратам у меня практически неограниченный, я провожу анализы, тесты и прочее. Я там работаю уже шесть лет, и за это время – нет, я все же гениальный ученый, – лучезарно улыбнулась она. – Никому было невдомек, что лаборантка, с утра до вечера сидящая с пробирками, что-то может. Представляешь: чуть больше пяти лет назад я нашла формулу нового вида наркотика! – радостно сообщила она. – И теперь он у меня на потоке. Не на заводе, конечно, а совсем в другом месте. Сначала я его делала сама, прямо там, в лаборатории, и выносила маленькими порциями. С этого все и началось. Потом, когда финансы позволили расширить масштабы, я, естественно, не смогла отказаться от перспективы разбогатеть.

– Наркотика? – задумчиво проговорила Юля. – Кажется, я начинаю кое-что понимать. Ведь Рогачев… Вы распространяли наркотики через клубы, и там у вас были помощники. Место сбыта у вас было только в «Голубом рассвете» или во всех четырех?

– Что такое четыре клуба при моих оборотах? – самодовольно усмехнулась Доронина. – Почти весь город у меня в клиентах. Кстати, четыре клуба, о которых ты говоришь, это моя личная собственность, – отметила она.

– А как же твой муж? Разве он не знал об этом?

– Нет, конечно, – сморщилась Наталья. – Зачем этому мальчишке знать о таких вещах? Он прекрасно работал, получал хорошие деньги, мало того, был очень удобным курьером.

– Как это – курьером?

– А вот так, – усмехнулась Доронина. – Возил в своей машине наркотики партиями и даже не подозревал об этом.

– Неужели даже не догадывался?

– Ни сном ни духом, в этом я могу на Библии присягнуть. Эдик немного рассеян и невнимателен, как все творческие люди. К тому же он весь какой-то правильный, не от мира сего, романтик, одним словом. Это его и сгубило, – упавшим голосом проговорила она.

– В каком смысле? – не поняла Юля. – Что значит – сгубило? Он что, стал наркоманом?

– Нет, ну что ты? – замахала Доронина руками. – Он всегда презирал все это… поэтому мне и пришлось его убить, – как о само собой разумеющемся произнесла она.

– Как это – убить?! – опешила Юля. – Ты хочешь сказать…