Муж. Любовник. Чужой. Часть 1

Андрей вышел из-за стола к тумбе в углу и включил чайник:

– Агриппина Ивановна, вы чай или кофе хотите?

– Чашечку чаю, если позволите, – та внимательно изучала снимки.

– Сахара сколько?

– Две ложки.

Пока чайник шипел, Андрей засмотрелся сумкой-авоськой на локте свидетельницы. Давно, в его детстве, такие были у всех. С такой его бабушка, мамина мама, каждый день приходила за ним в детский сад. Андрею было тогда чуть больше трёх, и он, по идее, не должен был этого помнить. Но он помнил, как бабушка, неся в одной руке неизменный бидон с молоком, другой, с авоськой, брала руку Андрея. И Андрей брал её руку, опасаясь куриных цевок, торчащих из дырчатой сумки и норовящих до него дотянуться при каждом бабушкином шаге.

Андрей перевёл взгляд на саму Иванову. Она точно, как его бабушка, стягивала седые волосы тугим пучком на затылке. Одевалась в самодельную вязаную кофту. И носила на пальце кольцо с огромной стекляшкой. Бабушки нет давно. Нет даже мамы.

Тумблер чайника щёлкнул. Андрей подал Ивановой чашку с чаем на блюдце. Иванова умело её приняла, поводила бесшумно ложкой, так же бесшумно выложила её на стол и неожиданно громко отхлебнула из чашки. Андрей очнулся от дум:

– Ну что, Агриппина Ивановна, узнали кого-то?

– Узнала, конечно, – не переставая причмокивать, Иванова допила чай и беззвучно поставила чашку на стол, – Но не совсем.

Понятые переглянулись.

– Я же доктора эту раньше не видала, – начала объяснять Иванова, – И она меня встретила прямо в очках своих и в маске медицинской, которые так и не снимала. И в такой шапочке, знаете? Тоже медицинской, белой. Так что узнать было трудно. Но я всё равно её опознала, – Агриппина Ивановна выдвинула из ряда снимок Дианы.

Выбор Андрея не удивил. Знаком руки он подозвал понятых подписать протокол, а сам вернул Ивановой повестку на выход:

– Весьма помогли, Агриппина Ивановна, спасибо большое. Если потребуется, мы вас пригласим.

– Милицию только не присылайте, Христа ради, сама доберусь, – сказала Иванова, перед тем, как уйти.

Андрей дописывал протокол, размышляя, сможет ли он, опираясь на показания вредной старухи, закрыть дело. Дверь его кабинета без стука распахнулась и вошла женщина с густой шапкой глянцевых чёрных волос, на ходу говоря:

– Здравствуйте, господин следователь. Скажите, её уже посадили?

Андрей посмотрел в список свидетелей, следующей шла вахтёрша. Но это была не она.

– Вы, простите, не Вера Ивановна? – уточнил Андрей очевидное.

– Горелова Арина Михайловна, – представилась женщина, – Мать Пыжиковой Янины. А Вера Ивановна подождёт.

Вошедшая села за стол, подала паспорт Андрею и промокнула глаза белоснежным крахмальным квадратиком носового платка:

– Скажите, господин следователь, её уже посадили?

– Кого? – не понял Андрей.

– Убийцу, естественно, – возмутилась Горелова, – Или станете говорить, что не знаете, кто убил?

– Арина Михайловна, Агеева даже не подозреваемая, – Андрей догадался, о ком речь, и добавил невольно, – Пока.

– Какая же она – не подозреваемая, когда Янина оставалась с ней в тот вечер? – вновь возмутилась Горелова.

– Но, Арина Михайловна, зачем Диане Сергеевне было убивать вашу дочь?

– Как, зачем, господин следователь? Вы хотя бы себе представляете, как они все воруют? – спросила Горелова.

– Кто? – снова не понял Андрей.

– Кто-кто. Доктора, – сказала Горелова и продолжила плаксивым голосом, – Мы для них всё – материалы, людей, оборудование. А они. Только и рыщут, где, что украсть.

– Если вы были настолько уверены, что Агеева вас обворовывает, почему в суд не подали? – спросил Андрей, – Сейчас проблем с этим нет вроде бы.

– Какой суд, – отмахнулась Арина Михайловна, – Вы – будто дитя неразумное. Не пойман – не вор, как говорится. Да и шум поднимать не охота. Так ведь и клиентов всех распугаешь. Нет, нет, за этими не углядишь, – Горелова махнула было рукой, но вдруг оживилась, – Надо будет камеры в кабинете поставить.

– Но вы знаете наверняка, что Агеева воровала? – уточнил Андрей.

– А то, – Арина Михайловна страдалицей смотрела на Андрея, – За руку только поймать никак не могли. Хотя сколько пытались. Так Янина и в тот вечер мне предложила, мол, мама, я сейчас позвоню Диане, скажу, что заеду, она засуетится, и я тут как тут. Такая умница. Ведь как ловко придумала! И позвонила тут же Агеевой. Но не сказала, что сама уже в здании находится. Только в другом крыле. А аптеке. И ведь сразу же, сразу пошла. Да всё равно не успела, – Арина Михайловна снова махнула рукой, как подняла на Андрея изумлённый испуганный взгляд, – Или успела?

Андрей заметил, что, сколько бы Горелова ни крутила в руках носовой платок, ни прикладывала его к глазам, тот оставался идеально отглаженным и белым.

– Расскажите, какой была ваша дочь? – спросил Андрей, – Были у неё враги?

– Откуда враги? Что вы. Янина была доброй, общительной. Умела к людям подход отыскать. Одним словом, доктор от бога. Она даже с Агеевой этой дружила. А та только и поджидала, когда Янина уедет. Чтобы наши деньги в карман свой бездонный пихать. Хотя у самой какой муж богатый! Верно говорят, даёт бог некоторым три горла.