Муж мой. Враг мой. Дракон (СИ)

Меня охватили злость и стыд. Они развязывали язык и заставляли говорить гадости, от которых стоило бы воздержаться.

— Или, может, ты боишься, что я раскрою твое главное притворство?

— Притворство? — перестал улыбаться Фэнрид, даже остановившись на секундочку. — Это ты о чем?

Я толкнула в его сторону кучку военных указов, подписанных Морахом.

— О том, что не ты самый страшный тиран Тумелона, может быть?

Лицо принца утратило все признаки веселья и окаменело от гнева. Мамочки!

— Это ты на что намекаешь? — угрожающе процедил он, наступая быстрее — из-за юбок я уже с трудом выдерживала темп.

— Твой дядя — вот кто главное зло. Развязал войну он. Приказы отдает он. Неужели тебе плевать на то, чем он занимается на линии соприкосновения?

— Будь осторожна при выборе слов, принцесса, — покачал Фэнрид головой, ускоряя шаг как раз тогда, когда я оказалась рядом с оружейным армуаром, и мне пришлось проскочить мимо, не задерживаясь. — Он мне как отец.

— Ты доверяешь ему слепо или согласен со всеми его решениями? — от страха выпалила я то, чего уж точно не стоило.

— Он спас мне жизнь, Шена. Заботился обо мне. Конечно же, я ему доверяю.

— А что насчет убийств ланхарийских крестьян в простых деревнях? Детей, женщин?

Фэнрид злобно прищурился: ему не нравилось, что я до сих пор его в этом обвиняю.

— Если он так и поступает, значит, на то есть причины.

Ну да.

— Ваши солдаты делают то же самое, — выплюнул он, неожиданно перепрыгнув угол стола, но я с визгом увернулась в последний момент.

— Ты просто не хочешь посмотреть правде в глаза, — прошипела я. — Конечно же, проще считать себя безгрешным, а всех остальных — моральными уродами. Какая удобная слепота! А знаешь, что я думаю на самом деле?

Принц поднял бровь, не выглядя при этом сколько-нибудь заинтересованным. Он был в ярости!

— Правда в том, что у тебя нет реальной власти! Это все маска. Не ты правишь королевством, а твой драгоценный дядя. Ты лишь выполняешь его приказы, а он прячется за твоей спиной, как за марионеткой, и остается незаметен. Весьма хитро: чуть что-то пошло не так, виноват не он.

Принц сделал рывок, и я вскрикнула, потому что расстояние между нами сократилось вдвое.

— В итоге он может творить любое безобразие, а расплачиваться будешь ты, — ткнула я пальцем в стекло, за которым были выставлены трофейные шпаги и сабли, намекая на свое покушение. — Ну, как тебе такое, а? Я стала в твоих глазах еще умнее?

Оказавшись прямо напротив тайной двери, я больше не стала ждать расплаты, а воспользовалась последним шансом сбежать: схватила амулет со стола и бросилась прочь.

Я видела, как Фэнрид стремительно перегнулся через стол и ударил по столешнице ладонью с громким хлопком. Не думала, что он успеет перехватить меня, находясь так далеко, но вспышка ледяной магии ослепительно пронеслась мимо и толкнула полку к стене, отрезая путь к отступлению. Он и такое может?!

Ловушка захлопнулась! Я обернулась, а муж уже нависал надо мной. И был неимоверно зол.

— Куда это ты собралась, — произнес он с неприкрытой угрозой и, схватив за запястья, завел мои руки над головой, прижимая к стене одной рукой.

Я вытянулась по струнке, когда пальцы обхватили шею, рождая в глубине моего естества дикий ужас.

— Ты убьешь меня? — просипела я, теряя от страха голос.

— Ты с первого дня напрашиваешься, — прорычал мужчина, но его пальцы не стали душить, а сразу скользнули вверх, сжав щеки в тиски. — И иногда мне только этого и хочется!

— Лишь иногда? — пискнула я, слабея от странного ощущения в ногах и низу живота, которое создало просунутое меж них колено.

— Иногда мне хочется совершенно другого, — признался он и ожесточенно впился в мои губы, поглощая возмущение.

Глава 34. Власть

Могут ли ненависть или ярость стать заменой любви? Он дразнил меня потому, что чем сильнее я ненавидела его, тем ярче реагировала на прикосновения? Я раздражала его намеренно, потому что он не способен был испытывать чувства, но зато прекрасно выходил из себя, если злился?

Быть может, мы оба неосознанно провоцировали друг друга, потому что хотели чего-то большего, но не могли этого добиться?

Я жаждала, чтобы он желал меня хотя бы так, как в том сне, когда амулет связывал нас воедино. Чтобы хоть чем-то показывал страсть, когда соблазняет или целует.

В реальности он никогда не действовал спонтанно или на эмоциях, за исключением тех случаев, когда я выбешивала его.

Вот и сейчас муж оторвал меня от стены и шажочек за шажочком подталкивал к оттоманке, пока не усадил на нее силой.

Не то чтобы я сопротивлялась нападению, скорее даже наоборот… В моей крови вскипал адреналин, и каждое действие мужа ускоряло сердцебиение. Но это был не страх — что-то другое.

— Стоит ли напоминать, что ты дал слово? — обессиленно запрокинула я голову, когда мужчина дернул платье и корсет, пытаясь высвободить плотно затянутую грудь, и это ему почти удалось.

— Сегодня утром ты была вовсе не против, — заметил он, свирепо прикусывая кожу возле уха и одновременно находя под юбками лодыжки.