Муж мой. Враг мой. Дракон (СИ)

Но спокойствие, равнодушие и холодность были напускными. Где-то в глубине — я чувствовала это через амулет — принц испытывал довольно сильное нетерпение. И требовательность. И даже злость.

Он умело подавлял эти эмоции, но я тоже научилась пользоваться этой штукой и без труда читала мужа так же, как и он меня.

Он был зол? Но словно б не на меня, а на себя. Раздражен? Но тоже не из-за моего упрямства, а из-за ситуации в целом. И еще он был… напряжен и собран, будто что-то предвкушал и уверен был, что сегодня это получит.

Стойкое ощущение, что он заявится ко мне и притащит в свою спальню силой, если я снова пропущу нашу брачную ночь, застало меня врасплох.

Покраснев и смутившись, я испугалась собственных ощущений: темной, властной волны возбуждения, тяжестью осевшей между ног.

И особенно пугало понимание, что Фэнрид тоже его почувствовал: амулет помогал ему каким-то образом обходить мою защитную руну. Он обнажал наши желания друг перед другом, и муж точно знал теперь, чего я хочу. Не удастся найти оправдание еще одному отказу.

Он пока не рванул ко мне, просто наблюдал, давая последний шанс самой принять решение. А я чувствовала растущий страх. Не из-за того, что муж принуждает меня к действию, а из-за собственного желания бежать в его спальню.

Я слишком долго избегала правды и вот теперь взглянула ей в лицо: я хотела стать Фэнриду настоящей женой, особенно после всего, что о нем узнала. Хотела растопить его ледяное сердце и влюбить в себя, чтобы полугодичный контракт был продлен до конца наших дней. Хотела стать единственной женщиной, которую он полюбит, сделать его своим союзником, а не врагом. Спасти его от цепей, в которые закован дракон.

Закрыв глаза, я прервала контакт, а затем встала и придирчиво осмотрела себя в зеркало. Белая шелковая сорочка, подходящая не для утех, а для сна, лишь слегка подчеркивала изгибы, а не выставляла их напоказ.

Темные, блестящие волосы лежали мягкой волной на плечах, не уложенные сегодня в привлекательную прическу. Карие глаза с зеленоватым оттенком блестели лихорадочно, выдавая волнение.

Вздохнув, я решила ничего не менять, лишь сбрызнула волосы новыми духами и накинула плотный узорчатый пеньюар. Если принцу в самом деле нужна эта ночь, скромный наряд его не остановит.

Он сел и спустил ноги с кровати, как только я появилась в дверях и неловко отвела глаза, стыдливо придерживая на груди ткань. Меня охватил естественный девичий страх перед первой близостью с мужчиной.

— Не бойся, — встал муж и подошел ко мне, протягивая руку, в которую я неуверенно вложила свою, следуя за ним.

Он двигался изящно и не спеша: породистый жеребец в расстегнутой рубашке, обнажающей рельефную грудь и кубики живота, и в обтягивающих штанах для сна, подчеркивающей изгибы бедер и того, что находится в гульфике. Невероятно притягательный и красивый мужчина, и в то же время непредсказуемый и опасный.

Огонь зародился в груди, дыхание стало рваным и поверхностным, когда супруг уселся на краю кровати и помог взобраться на него верхом, небрежно скидывая на пол мой пеньюар. Подхватил под колени и усадил вплотную, и я вновь ощутила соприкосновение наших чресел как удар огня, обжигающий и приятный до головокружения.

Пальцы Фэнрида пробежались по моим рукам и плечам, словно оценивали их гладкость, очертили шею и зарылись в густые локоны. Муж наклонил мою голову к себе, мягко поцеловал в лоб, и вдруг, прижавшись носом к макушке, жадно втянул запах моих волос, а потом еще раз возле уха, отчего стайки мурашек разбежались волной.

— Ты сегодня очень приятно пахнешь, — заметил он, и я застенчиво улыбнулась, тайно радуясь смене духов.

Я оказалась права: тот запах его отталкивал. Интересно, кому пришло в голову подсовывать всем его женам одно и то же? И почему они соглашались?

Или, — пришла в голову еще одна странная мысль, — все они использовали их намеренно, чтобы сократить дни вынужденной близости. Я — единственная женщина из всех, которая не испугалась Фэнрида Ледяное Сердце и захотела его как мужчину.

Мягкие губы скользнули вдоль моей шеи и плеча, дорожкой поцелуев вернулись обратно к уху и обхватили мочку. Почувствовав влажное прикосновение языка, я прикрыла глаза и ухватилась за шею мужчины, когда он прогнул меня к себе за талию и требовательно сжал ее пальцами, добиваясь реакции.

Нужно отдать Фэнриду должное: он оставался нежным и терпеливым со мной, несмотря ни на что — несмотря на то, что я очень долго ему отказывала. Я уже знала его достаточно хорошо и понимала, что он отнесется ко мне бережно, но все равно оставалась напряжена.

Он отстранился через несколько минут, разглядывая меня чересчур внимательно: я в ответ ошеломленно смотрела на него. Не понимала, как бороться со своей внезапной робостью.

Каждая моя клеточка хотела, чтобы то, ради чего я пришла сюда, произошло. Кожа горела, жаждая прикосновений. Мысли рассеивались. Но страх перекрывал это…