Муж напрокат

Ноа посмотрел на Мастерса. Босс попытался улыбнуться моему племяннику, но тот нахмурился и вернул взгляд в телевизор. Мы вышли в коридор, где Мастерс накинул свое пальто и обулся. Сложив листок вчетверо, положил его во внутренний карман пальто, а затем открыл дверь. Уже практически пересек порог, как остановился, постоял несколько секунд, а потом резко развернулся и сказал:

― Завтра утром едем к мировому судье. Будьте готовы к девяти, ― и вышел.

Глава 7

Я не сомкнула глаз в эту ночь ни на секунду. Уложила детей и долго смотрела на то, как они спали, потом сидела в темноте гостиной и пялилась в окно. Приняла душ, легла, но всю ночь проворочалась. Сердце все никак не хотело успокоиться и принять то, что должно было произойти утром. А еще все как-то по-дурацки выходило, скомкано. Он отказал мне, потом сам сказал, что мы идем к мировому судье, и я прекрасно понимала, зачем. Он решил жениться на мне. Но почему? Пожалел детей? Его убедила нехитрая речь малыша Ноа? Или мои слезы? С этими мыслями я проворочалась на кровати всю ночь, комкая простыни и без конца и края взбивая подушку. Рано утром я окончательно сдалась и встала.

Без пяти девять я сидела на кухне и пялилась в одну точку на противоположной стене. Дети были в школе и садике. Мне уже звонили из опекунского совета и проинформировали, что приедут за детьми вечером в шесть. Мне хотелось сказать им о том, что выхожу замуж, и попросить больше не тревожить мою семью, но я слишком суеверна. Говорят: «Хочешь насмешить Бога ― расскажи ему о своих планах». Так же это работает и с людьми. Я верю в то, что нельзя озвучивать планы, нужно ставить перед фактом о свершившемся событии. Поэтому я смолчала, отделавшись коротким «угу».

Ровно в девять в дверь позвонили, и этот звук так громко прозвучал в тихой квартире, что за мгновение вырвал меня из раздумий, и я вскочила. Сердце отбивало бешеный ритм, а руки тряслись так сильно, что мне не сразу удалось повернуть защелку в двери. Передо мной стоял Мастерс. Такой же, как и всегда: немного задумчивый, слегка хмурый, излучающий вибрации власти и денег. Я не ловила эти вибрации, нет. Только смотрела на него и ждала, что он в любую минуту скажет: «Я передумал». Или: «Я привез вам срочный перевод. Сделайте сейчас, пожалуйста». Но он осмотрел меня с головы до ног и коротко кивнул.

― Готовы?

― Да, ― шепотом, голос куда-то пропал, а во рту пересохло, хотя пять минут назад я выпила стакан воды.

― Документы взяли?

― Да, ― снова негромко.

― Идемте.

― Ми… ― прочистила горло, ― мистер Мастерс, я не гражданка США, нам для… для брака нужна лицензия…

― Пойдемте, Милана, вам ничего не нужно, я все уладил. Давайте, времени мало, вам еще нужно собрать вещи, ― сказал он, подавая мне пальто. Я быстро нырнула в рукава, и мы вышли из квартиры, которую я захлопнула, чуть не забыв в коридоре сумочку.

― Вещи?

― Вещи. Вы сегодня переезжаете ко мне. Во сколько приедут за детьми?

― В шесть. Думаете, они могут… ― моя нижняя губа затряслась, когда я подумала, что все это может оказаться напрасно.

― Не смогут.

Спустя час мы были женаты. Вот так просто. Наверное, за деньги можно сделать все. Не знаю, нарушили ли мы закон, но на тот момент мне было плевать. Я стала миссис Колин Мастерс. За один час моя жизнь сделала резкий рывок и разворот на сто восемьдесят градусов. Мы ехали в машине, и я то и дело рассматривала профиль своего теперь уже мужа. И в который раз удивлялась, как могла не замечать его раньше. Он действительно был невероятно привлекательным мужчиной, мужественным и красивым. А я как будто была слепая до этого. Я мотнула головой, прогоняя неуместные мысли.

***

― Ва-а-ау, ― прошептал Ноа, ступая по начищенному полу и оглядываясь по сторонам. ― Это все его?

― Да. Это принадлежит мистеру Мастерсу.

― Милана, если ты продолжишь так меня называть, ни один представвитель органов опеки не поверит в то, что наш брак настоящий, ― негромко сказал босс, выйдя из-за угла.

― Да, поняла мис… Колин.

Как только я произнесла его имя, он посмотрел на меня, словно прожигая до самых внутренностей, слегка сузил глаза, и его взгляд опустился на мои губы, а потом резко метнулся к глазам. Меня слегка тряхнуло от этого странного, довольно неуместного взгляда. Ноа перетянул внимание на себя, когда подошел к Мастерсу и пожал ему руку. Ну, как пожал? Его крохотная ладошка утонула в большой мужской руке.

― Ты теперь мой дядя? ― спросил племянник, и Колин пожал плечами, слегка улыбнувшись.

― Получается, что так.

И улыбка у него красивая. Поймала себя на мысли, что видела ее впервые. Так-то он не суровый, но улыбается, видимо, и правда редко. Он чересчур много работает, и у него нет времени на любезности.

― А ты покатаешь меня на «Ауди»? ― не унимался Ноа.

― Покатаю, ― хмыкнул Колин. ― Полагаю, мне теперь положено тебя катать на машине.